В ноябре 1941 года Сталиным принято решение сделать документальный фильм о боях под Москвой. В съёмках участвовали кинооператоры ЦСДФ. Фильм получил Сталинскую премию.
Документальный фильм вышел на экраны Москвы 18 февраля 1942 года.
В фильме представлены события периода октября 1941 — января 1942, рассказывающие о защитниках города Москвы. В фильме есть кадры подготовки обороны Москвы (патрулирование города, запуск аэростатов, сооружение баррикад и укреплений, приём добровольцев в истребительные отряды, производство вооружений и боеприпасов, колонны красноармейцев и бронетехники на улицах Москвы), работы войск ПВО в Москве, кадры боёв на подступах к Москве, Тулы, Сталиногорска, кадры уничтоженных деревень, убитых мирных жителей и советских военнопленных, а также кадры разбитой немецкой бронетехники, убитых и пленных немецких солдат.
В фильме прозвучали фрагменты речи Сталина. В кадр попали генерал армии Г.К. Жуков, генерал-лейтенант Арсеньев, генерал К.К. Рокоссовский, генерал И.В. Болдин, генерал Кузнецов, генерал Л.А. Говоров, генерал И.С. Конев и многие другие. Отдельные сюжеты посвящены церемонии вручения 1-му гвардейскому кавкорпусу гвардейского знамени, последствиям разграбления немецкими войсками дома-музея Чайковского в Клину и музея-усадьбы «Ясная поляна».
Режиссёры: Леонид Варламов, Илья Копалин
Операторы: Иван Беляков, Георгий Бобров, Теодор Бунимович, Павел Касаткин, Роман Кармен, Анатолий Крылов, Алексей Лебедев, Борис Макасеев, Борис Небылицкий, Василий Соловьёв, Михаил Шнейдеров, Виктор Штатланд, Семён Шер, Александр Щекутьев, Александр Эльберт, Алексей Семин (в титрах не указан)
Асс. оператора: Мария Сухова
Асс. режиссёра: В. Чекулаева
Автор текста: Пётр Павленко
Текст читает: Н. Дубровин
Слова песни: А. Сурков
Музыка песни: Б. Мокроусов
Музыкальное оформление: В. Смирнов
Звукооператор: И. Гунгер
Директор группы: Г. Азов
В 1965 году на ЦСДФ вышла новая редакция фильма (сокращён с 7-ми до 6-ти частей) — режиссер Василий Катанян.
Для показа в США фильм был адаптирован для американского зрителя: переозвучен и перемонтирован. Название заменили на «Moscow Strikes Back» («Москва наносит ответный удар»). Фильм получил в США специальные премии — Национального совета кинокритиков США и Сообщества кинокритиков Нью-Йорка за лучший документальный фильм о войне в 1942 году. В США фильм был одним из четырех победителей на 15-й церемонии вручения премии «Оскар» в номинации «Лучший документальный фильм». Это был первый в СССР «Оскар».
Награды в категории за «Лучший документальный фильм» вручались только в 1943 году. В номинации было представлено 25 документальных лент (как полнометражных, так и короткометражных), из них специальных призов были удостоены четыре, среди которых были документальные картины — «Битва за Мидуэй» («The Battle of Midway»; United States Navy), «Кокода фронтлайн» («Kokoda Front Line!»; Australian News & Information Bureau), «Прелюдия к войне» ( «Prelude to War»; United States Army Special Services).
Текст от автора в американской версии — Эдвард Г. Робинсон.
MOSCOW STRIKES BACK; a feature-length Russian documentary produced by the Central Studios, Moscow, USSR
Released here through Artkino Pictures, Inc. At the Globe Theatre
AMERICAN VERSION:
English commentary by Albert Maltz, narrated by Edward G. Robinson
Editing and montage by Slavko Vorkapich
Musical score arranged by Dimitri Tiomkin
In the USSR, the film was awarded the Stalin Prize. In America, it was one of four winners at the 15th Academy Awards for Best Documentary. It also won the National Board of Review award for best documentary in 1942 and New York Film Critics Circle Awards for Best War Fact Film.
СПРАВКА
1. Операция «ТАЙФУН». Кодовое название немецкой операции по захвату Москвы. В план немецкого командования входило — группой армий «Центр» окружить и уничтожить главные силы Красной армии возле Вязьмы, а затем быстро с севера и юга взять в клещи столицу. Целью наступления являлся захват Москвы до наступления холодов.
2. Битва под Москвой длилась на протяжении 203 дней (30 сентября 1941‑го — 20 апреля 1942‑го) в боях участвовали свыше 7 млн. солдат и офицеров (больше, чем в Сталинградской битве, на 3,4 млн. человек), до 53 тыс. орудий и минометов, около 6,5 тыс. танков и более 3 тыс. самолетов.
3. На полях Подмосковья было нанесено первое крупное поражение немецкой армии во Второй мировой войне, развеян миф о её непобедимости. Советское командование расценило итоги контрнаступления таким образом, что Красная Армия вырвала у врага инициативу и создала условия для перехода в общее наступление.
Использована информация из открытых источников, а также сайтов: http://msk.mr7.ru/, www.mos.ru
[...] Теодор Бунимович, кинооператор: «Утро 7 ноября 1941 года было морозным. Во дворе киностудии — людно…. Будет ли парад? … Нет ни разрешений на съёмку, ни пропусков на Красную площадь… И вдруг кто-то сообщает: «войска направляются к Красной площади, парад будет!»… Мчимся к Красной площади. Манежная оцеплена, проехать нельзя, выходим из машины. Как пройти дальше без пропуска? Выбегаем на середину улицы и, став спиной к оцеплению, начинаем снимать приближающуюся колонну бойцов; пятясь, продолжаем съёмку с движения. Расчёт верен: никто не спрашивает пропусков у операторов, занятых такой важной съёмкой. Сняты проходы войск… Последнее оцепление — снова применяем свой метод… — проникаем на Красную площадь. Тут же работают операторы, которым, оказывается, сразу после нашего отъезда со студии выдали пропуска, и они нас опередили. Всё же выступление Сталина осталось не заснятым. По настоятельным просьбам хроникеров ему пришлось произнести вошедшую в историю речь повторно… На всю жизнь врезались мне в память съёмки этого необычного в истории нашей страны парада...» [...]
Блог А. Трояновского, Источник
Это были суровые, но и радостные дни. Суровые, потому что мы создавали фильм в условиях прифронтового города. Подвальный этаж студии превратился в своеобразную квартиру, где мы жили, как в казарме. Ночами мы обсуждали с операторами задание на следующий день, а утром машины увозили операторов на фронт, чтобы вечером вернуться с отснятым материалом. Съёмки были очень тяжёлые. Тридцатиградусные морозы. Замерзал и забивался снегом механизм киноаппарата, окоченевшие руки отказывались действовать. Были случаи, когда в машине, вернувшейся с фронта, лежало тело погибшего товарища и разбитая аппаратура. Но сознание того, что враг откатывается от Москвы, что рушится миф о непобедимости фашистских армий, придавало силы.
Илья Копалин, кинорежиссёр
Мы понимали, что фильм должен быть создан в кратчайший срок, что народ должен как можно быстрее увидеть на экране плоды первых побед своей армии. И сразу же из лаборатории материал шёл на монтажный стол. Монтировали и днём и ночью, в холодных монтажных комнатах, не уходя в убежище даже при воздушных тревогах… В конце декабря 1941 года монтаж картины был закончен. В огромном холодном павильоне студии началось озвучание. Наступила самая ответственная волнующая запись: «Пятая симфония» Чайковского. Светлая русская мелодия, гневный протест, рыдающие аккорды. А на экране сожжённые города, виселицы, трупы, и на всём пути отступления фашистов следы насилия и варварства. Мы слушали музыку, смотрели на экран и плакали. Плакали оркестранты, с трудом игравшие замёрзшими руками.
[…]На улице одной из деревень, освобожденной нашими войсками, я снял пожилую женщину-крестьянку, встречающую красноармейцев. Прильнув к стремени командира-конника, она шла боком, спотыкаясь, боясь оторваться, держась за полу его шинели. Отстав от всадника, обняла шагающего солдата, по-матерински расцеловала его, перекрестила, солдат ответил ей сыновним поцелуем. А женщина, попятившись к обочине, продолжала класть земные поклоны, крестила солдат и, всхлипывая, осеняла себя крестом.
Роман Кармен "Но Пасаран!" (Мемуары) (изд.: М.; Советская Россия, 1972), Источник
Потрясающий кадр снял оператор Беляков. Он в самолете У-2 пролетел над местами отступления немецких войск, снял долгую панораму над дорогой, забитой брошенными машинами, сгоревшими танками, подмосковные поля, как сыпью усеянные трупами немецких солдат.
Сражение за Москву развернулось на огромном протяжении фронта, почти в тысячу километров. Киногруппа Западного фронта вместе с операторами Центральной студии, снимавшими в Москве, насчитывала не более тридцати человек. Нетрудно представить, какая нагрузка падала на каждого, снимавшего в те дни. Кинорепортеры были закреплены за армиями, но вместе с тем каждый был в ответе за широкий участок фронта, оператор должен был, в зависимости от хода событий, принимать самостоятельные решения, действовать маневренно, не ожидая приказа.
Люди работали с предельным напряжением. Особенно воодушевились, узнав о том, что решено создать фильм «Разгром немецких войск под Москвой» — первый военный полнометражный документальный фильм.[…]
[…]В эти трудные дни улицы были занесены сугробами снега, кое-где стояли милиционеры с противогазами у пояса, с винтовками через плечо. Ночью гудели сирены воздушной тревоги, грохотали зенитки, шарили по небу прожекторы.
Роман Кармен "Но Пасаран!" (Мемуары) (изд.: М.; Советская Россия, 1972), Источник
Немцы были под Москвой. Свойственное кинохроникеру ощущение неповторимости этих дней вызывало потребность снимать как можно больше. В те дни Москву снимали операторы Иван Иванович Беляков, Борис Макасеев, Марк Трояновский, Виктор Штатланд, Алексей Лебедев, Мария Сухова. Я часами ездил по городу и снимал, снимал, снимал.
Мне дороги некоторые кадры, которые тогда снял. На крыше гостиницы «Москва» силуэт бойца-зенитчика, с биноклем, на фоне Кремля. Другой кадр — конный патруль, двое всадников с винтовками за спиной, медленно проезжал вдоль кремлевской стены, сверху донизу покрытой изморозью. Снял танки, идущие по Ленинградскому шоссе, воинские части, проходившие по улицам Москвы. И еще множество репортажных зарисовок.
Регулярно стал выходить киножурнал «На защиту родной Москвы». Делались эти выпуски силами киногруппы Западного фронта. Работа над ними особенно активизировалась, когда началось наше контрнаступление под Москвой.
Наступление на Москву гитлеровцы возобновили 15–16 ноября. Кодовое название — «Тайфун». Командующий группой армий «Центр» гитлеровский фельдмаршал фон Бок поставил своим войскам задачу быстрого прорыва к Москве танковыми соединениями. Гитлер утвердил план захвата Москвы. «В ближайшее время, любой ценой покончить с Москвой», — приказал он. Капитуляция Москвы по замыслу фюрера исключалась. Город должен быть разрушен до основания, население уничтожено голодом и операциями учрежденной для этого «зондеркоманды Москау».
Ноябрьское наступление немцев началось из района Волоколамска в направлении Истры и на Клин. Туда были брошены отборные дивизии, сотни танков и самолетов. «Не дать русским опомниться, сломить их оборону и молниеносно прорваться на улицы Москвы!» Одним словом, «Тайфун»…
Меня прикомандировали к 16-й армии, которой командовал генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский. В одной из ее дивизий снимал и оператор Г. Бобров.
…Особенно тяжелыми были бои в районе станции Крюково. Здесь мне дважды пришлось встретиться с генералом Рокоссовским. Он в эти дни был явно встревожен, говорил тихим голосом, обдумывая слова. Помню, он сказал: «Если двое суток не продержимся — будет плохо». Я не стал переспрашивать, что означает «плохо». За спиной у армии была Москва.[…]
Сняв несколько боевых эпизодов, решили ехать в Дом-музей Чайковского. Ворота разрушены, в дверях застрял еще теплый мотоцикл. Во дворе догорает костер из книг с автографами великих людей. В самом доме все перевернуто, валяется разбитый бюст Петра Ильича, на полу тлеет костер, разбросаны коробки от пулеметных лент и разодранные мешки с соломой. Трудно представить, что прежде здесь был музей и звучала музыка. Пожилой хранитель нам рассказал, что умолял немецкого офицера не разрушать дом Чайковского, который является гордостью русской культуры. Но гитлеровец хладнокровно ответил, что впервые слышит имя такого композитора.
Павел Касаткин, фронтовой кинооператор, Источник
[...]«Большаков вызвал их в кабинет, поздравил с американской премией и сказал, что она пойдет на нужды фронта. Так что отец даже не держал ее в руках, просто увидел издалека и забыл»,— рассказала «Ъ» дочь Ильи Копалина Галина Копалина. Сама Галина впервые узнала, что ее отец лауреат «Оскара», в 1960-е годы, когда разбирала его архив и наткнулась на вырезку из американской газеты. «Я спросила у отца, действительно ли он получил “Оскар”. Он ответил — ну да, ну подумаешь, “Оскар”, для меня была важнее Сталинская премия. Он действительно не придавал этому значения. Да и нам, советским гражданам, мало что рассказывали об этой премии, в СССР она стала известна гораздо позже»,— продолжает Галина.[,,,]
Источник