О маме и отце...

Никонов Владимир Ефимович и Закатимова Антонина Дмитриевна. Это мои отец и мама. Они познакомились еще до войны в альпинистском лагере на Домбае. Впереди, казалось, огромная и прекрасная жизнь. Мама еще училась на РАБФАКе. Отец, окончив Московскую Государственную консерваторию по классу валторны, стажировался в оркестре Большого театра.

Наверное, еще в мае 1941 года мама почувствовала, что я появлюсь на свет, а уже 22 июня грянула война. И отец понял, что надо защитить и меня, и маму, и свой дом и все что дорого, т.е. просто свою Родину.

Он ушел добровольцем в ополчение. В 8-ой Краснопресненской дивизии народного ополчения даже образовался батальон из консерваторцев, который в шутку называли «батальон имени Чайковского». Вскоре дивизия вышла из Москвы. В октябре 24-й стрелковый полк занял линию обороны,  проходившую через деревню Уварово под Ельней. В церкви Николая Чудотворца этой деревни расположился медсанбат 1-го батальона. Руководство консерватории и военкомат организовали грузовик с продовольствием и теплыми вещами в полк, и мама моя вызвалась сопровождать.

Так мама и отец виделись в последний раз, а при прощании отец достал из кармана гимнастерки свой солдатский медальон, вынул из него записку с личными данными, а медальон отдал маме — наверное, ему хотелось что-то подарить на прощание. Так они расстались. Как, оказалось, навсегда.

Провожая, выдавая проездные документы маме, командир батальона капитан П. Сараев, вероятно, запомнил ее.

Уже в конце года, выйдя из окружения с остатками батальона и попав в Москву на переформирование, капитан случайно увидел на улице маму и узнал ее. Он рассказал, что 4 октября 41-го там были ужасные бои и что « Ваш муж, (он был бойцом медсанбата), выскочил из церкви, чтобы подобрать раненого и тут же на ступенях был убит и сам». Капитан видел это своими глазами.

Даже если кто-то и хоронил погибших после того боя, то ведь медальона в кармане у отца не было, а оттого и значится он в документах как «пропавший без вести». А в ограде церкви  по сей день есть несколько скромно ухоженных безвестных могил…

Вот такая маленькая печальная история, которую я ношу в душе всю жизнь и которая лишь малая частица отчаянно-горькой истории нашей РОДИНЫ — СССР.

А мама вырастила упрямого мальчишку, который в 1959 году с трудом окончил школу и  оказался перед выбором пути.  Два года до этого я занимался в любительской киностудии  в Доме Пионеров, но не помышлял учиться кино всерьёз. Жилось маме нелегко, и надо было работать. Но тут мама  вспомнила давнюю историю. В 1941 году, когда немцы начали бомбить Москву и приходилось бегать в бомбоубежище, маму переселили с пятого этажа на первый в пустую комнату  тоже большой коммунальной квартиры. В  этой квартире  осталось мало жильцов  и среди них фронтовой оператор кинохроники Виктор Александрович Штатланд. А поскольку дом был  не далеко от студии, то в периоды возвращения на студию с материалом,  вся его фронтовая группа паслась здесь в тёплой, уютной квартире.

3-го февраля 1942 года далеко за полночь мама почувствовала, что я запросился на свет, и она обратилась за помощью. Тогда режиссёр Леонид Варламов усадил  маму в студийную машину и повёз на Арбат в роддом Грауэрмана. Торопясь за рулём и напутствуя, он говорил: «Желаю Вам, чтоб родился мальчик и чтоб вырос и пришёл на кинохронику».  

И вот через семнадцать лет мама  спустилась опять с пятого этажа на первый и по-соседски, но смущаясь, напомнила Виктору Штатланду  о том напутствии Леонида  Варламова. Так я вошел в КИНО.

Документальный фильм Татьяны Юриной и Валерия Никонова «Батальон имени Чайковского» (2011).

Материалы по теме

1. Военное и послевоенное детство
2. ПАМЯТИ ДРУГА (Геннадий Мякишев — оператор-документалист)
3. Кинооператор-фронтовик Михаил Моисеевич Глидер
4. У НАС В «МИЧИГАНЕ» (В «Мичиган» я попал, когда он уже был-жил примерно год – полтора...)
5. Некоторые соображения о пережитом (О работе кинооператора на съемках событийных фильмов в 50-х — 80-х годах)
6. НАША КИНОХРОНИКЁРСКАЯ