«Булгаков. Две биографии»
28 октября Музей Булгакова открывает выставку в московском Новом Манеже.
Завтра, 28 октября, Музей Булгакова открывает выставку в московском Новом Манеже — «Булгаков. Две биографии». На ней будут представлены более 700 экспонатов: рукописи, рисунки, макеты театральных декораций, фотографии и даже документы ОГПУ, следившего за писателем. Выставка в Новом Манеже, посвященная жизни и творчеству Михаила Булгакова, станет центральным событием официальной программы празднования юбилея великого писателя.
В рамках выставочного проекта запланирована образовательная программа: лекции, тематические дискуссии, авторские «виртуальные» экскурсии и кинопоказы. В лекционном зале Гостиного двора будут проходить встречи с приглашенными специалистами — литературоведами, историками театра и философами, а в выставочном пространстве «Нового Манежа» — киновечера.
Выставка в Новом Манеже (Георгиевский пер., д. 3) продлится до 9 января 2017 года.
В ноябре 2016 года исполняется 50 лет с момента первой публикации романа Михаила Булгакова
«Мастер и Маргарита».
Автор первых трудов о Михаиле Булгакове — Абрам Зиновьевич Вулис.
Константин Симонов о романе «Мастер и Маргарита» (фрагмент (часть № 10) из полнометражного документального фильма ЦСДФ "Константин Симонов"; 2-я серия "Всё сделанное", 1985 ; реж. В. Трошкин):
" […]та нравственная цельность, та высота и бескомпромиссность нравственных критериев, которые автором (Булгаков) отнесены в романе ко всему: к самому себе, собственному творчеству, к собственной любви, любому действующему лицу любой линии романа, а уж тем более предательству — не прощается в романе никому...ни какому-нибудь мелкому жулику-буфетчику... ни мелкому доносчику... ни Иуде. И беспощадность суда над ними воспринимается в каждом случае как справедливость. Мы, читатели, ждём, что они будут наказаны, и когда это происходит, получаем от этого удовлетворение. Стоит добавить, что так называемая "нечистая сила" вызывает в романе у нас порой чувство симпатии там, где она совершает нечто справедливое. По-моему, это тоже очень интересно и важно".
Идея публикации романа принадлежит Вулису. В начале 1962 года А. Вулис, тогда еще аспирант Ташкентского института литературы, писал работу по советским сатирикам, которая вышла в 1965 году.
Георгий Меликянц: "....главное достоинство монографии для меня и для многих, с увлечением ее читавших, — раздел "Поединок света с мраком", в котором основательно рассматриваются "Театральный роман" и "Мастер и Маргарита" М.А.Булгакова, тогда еще не опубликованные. С особым благоговением встречаешь сноски к обоим романам: "Рукопись... находится у вдовы писателя Е.С. Булгаковой". Писалась эта глава в 1963 —1964 годах и была самым первым опытом анализа "Мастера". И не только анализа, а вообще первым конспектом текста романа, дотоле известного, кроме вдовы Михаила Афанасьевича Елены Сергеевны, еще только Анне Андреевне Ахматовой и Вениамину Каверину. (Елена Сергеевна показывала "Мастера" Анне Андреевне в Ташкенте, в эвакуации, то есть за двадцать лет до того, как впервые было публично произнесено название романа. А вот кто давал его Каверину — уж не сам ли автор?)..."
В 1962-м году Вулис, будучи в Москве, встречается с вдовой Михаила Булгакова Еленой Сергеевной, которая знакомит его с рукописью «Мастера и Маргариты». Содержание нескольких глав романа попало в диссертацию Вулиса, опубликованную в Ташкенте. О романе заговорили.
В Ташкенте Вулис познакомился с Константином Симоновым, который работал спецкором «Правды» (в Ташкент Симонов был фактически сослан Хрущевым, который недолюбливал писателя). Именно здесь Симонов прочитал рукопись романа и понял, что имеет дело с выдающимся произведением.
Поддержанная Константином Симоновым попытка Вулиса опубликовать роман в одном из приложений к журналу «Огонек» не удалась.
Из воспоминаний Вулиса: «А что это "Мастер и Маргарита"?
— Это очень сложный роман... — начал мямлить я. — Действие происходит параллельно в двух временах... Библейские главы чередуются с современными... Сатана попадает в Москву тридцатых годов...
— Вы мне проще скажите: это за советскую власть или против?
— Это не о том...» .
В конце восьмидесятых, когда Вулис вспоминал эту историю, он говорил, что сейчас бы он не замешкался. И прямо сказал, что роман за советскую власть.
После неудачи в «Огоньке» Симонов предложил ознакомиться с рукописью главному редактору журнала «Москва» Евгению Ефимовичу Поповкину, который решил печатать роман. Из воспоминаний К. Симонова: «Поповкин человек слова. Он очень болен, поэтому никого и ничего не боится».
Первая публикации состоялась в журнале «Москва» в 1966 — 1967 гг.. Предисловие Константина Симонова, послесловие Абрама Вулиса.
А. Вулис. Литературные зеркала (гл. XI Мастер, Маргарита и другие)
«Прямо из зеркала трюмо вышел…»
В старое доброе время, когда контрасты носили простой, арифметический, что ли, характер, найти пристанище для нечистой силы было вполне по плечу рядовым мыслителям вплоть до деревенского дьячка.
Небеса отводились под царство божье, и там явно располагался сам всевышний со свитой. Что же оставалось его антагонистам разнообразнейших рангов с их вздорной привычкой сперва высмотреть, как решается тот или иной вопрос наверху, а потом перерешить его наоборот?![…]
Годы шли. Развивалась астрономия. Возникла космонавтика. Но небо осталось неисчерпанным, как осталась неисчерпанной вселенная.
Параллельно, хотя и в своем собственном ритме, развивались геология, география и прочие науки о земле. И здесь-то проверенный архаичный контраст отказал. Землю исчерпали до самых потаенных ее глубин, до дна. Не в буквальном смысле, не экскаваторами — умозрительными способами, и теперь не только деревенские дьячки, но даже их малолетние внуки, буде таковые у дьячков имеются, узнали, что такое, скажем, мантия или ядро.
Нечистая сила стала сдавать позицию за позицией. Или, верней, стали сдавать позиции те, кто считал, будто нечистая сила подчиняется законам элементарных симметричных контрастов и, косясь на чужие чердаки, лезет, точно крот, вниз, в подземелья.
Писатели, художники, кинематографисты — люди исключительной интуиции первыми заподозрили, что теория, связывающая адову топографию с понятием земных недр, — не что иное, как дезинформация, попытка врага рода человеческого ввести род человеческий в заблуждение, подбросить ему фальшивую карту. Обычная военная хитрость — а в данном случае еще и приумноженная дьявольским коварством.[…]
Под кроной генеалогического древа
Роман М. Булгакова, как показывают многочисленные литературоведческие экскурсы, исключительно ассоциативен. Он обязан предшествующей литературе многими жанровыми, изобразительными и стилевыми особенностями, возникающими у автора то в порядке невольных реминисценций, то под знаком сознательного продолжения, когда прототипический текст подвергается переосмыслению, пародированию, травестийному развитию, наконец, рассматривается как черновой набросок, предварительная наметка.
За последние годы к роману подверстали весьма солидную библиографию «предтеч». При внимательном ее просмотре видно, что это не указатель источников и не терзающий диссертантов «список использованного», а перечень «литературы к вопросу», который в принципе безразмерен: мало ли какие произведения припоминались Булгакову при обдумывании и писании «Мастера и Маргариты»; в конце концов, каждый большой художник, когда пишет, держит в уме всю известную ему мировую литературу. Но, конечно, есть в этом перечне имена и творческие свершения, действительно послужившие Булгакову образцом: «Фауст» Гёте (и вообще «фаустовская» традиция), Гофман,
Пушкин, Гоголь, Достоевский, отчасти Брюсов («Огненный ангел»). Заявлены в «Мастере и Маргарите» некоторые мотивы И. Бунина («Господин из Сан-Франциско») и А. Грина («Фанданго»).[…]
Борьба с цензурой, какая бы она ни была и при какой бы власти она ни существовала, мой писательский долг...
Из письма М. Булгакова в Совмин СССР, датированное 28.03.1930 г.
В 1929 — 1930 гг. театры перестали ставить пьесы Булгакова «Дни Турбиных», «Бег», «Зойкина квартира». Булгаков, находясь в крайне тяжёлом материальном положении, пишет несколько писем в высшие литературные и партийные инстанции с просьбой дать ему возможность работать или выслать за границу. В марте 1930 года пишет аналогичное письмо Председателю Совмина СССР И.В. Сталину,
18 апреля 1930 года в квартиру на Большой Пироговской улице (д. 35а, строение 1) позвонили из секретариата Сталина. Состоялся телефонный разговор Сталина и Булгакова.
Сталин: Мы Ваше письмо получили. Читали с товарищами. Вы будете по нему благоприятный ответ иметь… А, может быть, правда — Вы проситесь за границу? Что, мы Вам очень надоели?
Булгаков: ...Я очень много думал в последнее
время — может ли русский писатель жить вне родины. И мне кажется, что не может.
Сталин: Вы правы. Я тоже так думаю. Вы где хотите работать? В Художественном театре?
Булгаков: Да, я хотел бы. Но я говорил об этом, и мне отказали.
Сталин: А Вы подайте заявление туда. Мне кажется, что они согласятся. Нам бы нужно встретиться, поговорить с Вами.
Булгаков: Да, да! Иосиф Виссарионович, мне очень нужно с Вами поговорить.
Сталин: Да, нужно найти время и встретиться, обязательно. А теперь желаю Вам всего хорошего.
Встреча Булгакова со Сталиным так и не состоялась. 
В рамках программы празднования 125-летия со дня рождения Михаила Булгакова 14 мая в Москве в доме 35а (стр. 1) на Большой Пироговской улице в течение 2-х дней проходила выставка «Рукописи не горят». Экспонаты для выставки, в т.ч. рукопись первой редакции романа «Мастер и Маргарита», предоставил отдел рукописей Российской государственной библиотеки. Как сообщает портал www.gazeta.ru, через два года в доме откроется вторая в столице музей-квартира писателя.
Использованы материалы открытых источников, а также сайта: Культурный портал
[Событие дополняется материалами]