НАШ ВОЛОДЯ...

Материал публикуется впервые. Источник: ГЦМК (— ф. 56. — Оп.2. — Ед.хр. 17).

В разные годы на ЦСДФ работали до полутора тысяч человек — люди различных профессий и специальностей, разных судеб, порой счастливых, а порой и тяжелых. 

В рукописном отделе ГЦМК хранятся воспоминания режиссера документального кино З. А. Тузовой об одном из старейших работников цеха фильмотечных и летописных материалов студии кинохроники Дугине Владимире Федоровиче (12 декабря 1922, Москва — 1983, Москва).

В 1938 году после окончания 7-го класса средней школы он пришел работать на Московскую студию кинохроники учеником фильмотекаря; затем работал кладовщиком и зав. складом фильмотечных материалов. С февралея1943 года переведен на должность фильмотекаря. Обладатель феноменальной памяти и высокой работоспособности — Владимир Дугин за короткий период времени наладил аннотирование сюжетов, фильмов и периодических киножурналов. 

С 01 февраля 1958 — заместитель начальника цеха фильмотеки ЦСДФ.

С 12 марта 1959  по 1972 — старший редактор цеха летописных и фильмотечных материалов.

Награжден медалями «За оборону Москвы» (1944), «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1946).

Лично для меня Владимир Федорович Дугин и по сей день НАШ ВОЛОДЯ, хотя уже несколько лет тому назад из-за плохого состояния здоровья Володя ушел на пенсию, а в I983 году он умер.
Когда нас покидают люди, мы вдруг обнаруживаем огромность потери, стыд и боль перед самими собой за то, что не находим время, дня, часа на встречу, беседу.

Когда справиться с душевной болью не хватает сил, я уверяю себя, что хороший, добрый, светлый человек не ушел, он всегда рядом, если мы — живые— не забываем его, говорим о нем, вспоминаем его. Тарас Григорьевич Шевченко 25 декабря 1845 года обратился к нам со словами:

İ мене в сім`і великій,
В сім`i вольній, новій,
Не забудьте пом'янути
Незлим тихим словом".

Более 150 лет Тарас Григорьевич живет рядом с нами только потому, что мы не забываем его, поминаем его добрым, светлым словом.

Самыми добрыми и светлыми словами я хотела бы вспомнить вместе со всеми теми, кто будет читать эти строки, нашего Володю.

Он был среднего роста, худощавый, с огромной копной черных, густых волос. Володя начал седеть рано, да и было от чего рано седеть...

Владимиру Федоровичу стоило огромных усилий ходить на работу, вероятно, он испытывал боли при движении, но никогда, никто не слышал от него жалоб, стона, просьбы о помощи. Он был настоящим мужчиной. Особенно ему было трудно приходить на работу зимой, в снежные заносы или гололедицу.

Мы рвали его на больших и малых фильмах, он всем был нужен, без него было плохо и тяжело работать. Дело все в том, что Владимир Федорович Дугин был редактором, вернее, старшим редактором фильмотеки, память его была феноменальной, реакция молниеносной, действия четкие, быстрые, точные.

Его помощь была особенно необходима в работе над такими киножурналами, как "Новости дня", "Советский спорт", спецвыпуски.

Многие режиссеры хотели (желали) работать только с Владимиром Федоровичем, и он охотно работал со всеми нами. Он знал, знали и мы, что такая служебная нагрузка не для его хрупкого здоровья, но...

Как часто, ой, как часто, он из-за наших журналов, спецвыпусков, фильмов задерживался до 21 часа, а порой и до 23 часов. Он сам приносил в группу коробки, если знал, что работа спешная, необходимые планы были им уже отобраны или отмечены, как мы шутя говорили: "От бум, до бум" (от бумажки до бумажки).

Сколько наших режиссеров обязаны ему своими успехами.

Нас, режиссеров, хвалили, а Владимир Федорович радовался за нас, был счастлив за нас, гордился нами.

Когда же тяжелый недуг свалил его, и он вынужден был уйти на пенсию, мы забыли его...

А он ждал нас, интересовался нашими работами, радовался нашим творческим успехам, был счастлив за нас.

А мы все творили, забыв про нашего ВОЛОДЮ.

В те годы, когда он больше был не в силах работать в студии, он составил спортивный справочник.

Это был большой, и на мой взгляд, очень, очень нужный справочник, но его труд оказался пустым номером, справочник остался неизданным.

Будучи скромным человеком, он не обращался к людям с просьбой помочь протолкнуть в печать его работу, а те, кто, может быть, и могли помочь, были заняты работами над фильмами о хороших, благородных, добрых, душевных людях... Куда там, у нас даже поговорить по телефону с Владимиром Федоровичем не было времени. У всех у нас не было часа, недели, месяца для нашего Володи!

Может быть, я фантазирую, но мне кажется, что внешне он был похож на Николая Островского — более того, мужеством и стойкостью он был наделен, как Николай Островский. На его похоронах мало было тех, кто в творческом плане был у него в большом долгу.

Я не лучше других, а может быть во много раз хуже, чем другие.

Я прошу Вас, вспомните старшего редактора фильмотеки Владимира Федоровича Дугина, нашего Володю добрым, ласковым, светлым, благодарным словом!

И еще, у нашего Володи были удивительные глаза: огромные, черные, бархатистые, сияющие, по-детски добрые и доверчивые.

Глаза - зеркало души, такова и душа была у нашего Володи.

Он заслуживает того, чтобы продолжать жить в своем любимом коллективе кинохроникеров с Лихова, 6.

25 декабря  1984 года