Режиссёр Эсфирь Шуб о фильме "Октябрь": "Эта работа кричит — снимайте организованнее, снимайте хронику, снимайте события, факты, людей, действующих в жизни, а не играющих в жизнь, потому что только кинохроника сохранит нашу величайшую эпоху грядущим поколениям..."

«Октябрь» — художественный фильм режиссёра Сергея Эйзенштейна, снятый на киностудии Совкино по заказу Октябрьской юбилейной комиссии при Президиуме ЦИК СССР в 1927 году о событиях Октябрьской революции. Завершающая часть кинотрилогии («Стачка», «Броненосец Потёмкин», «Октябрь»). Фильм демонстрировался в США под названием «Десять дней, которые потрясли мир».

Режиссер: Александров ГригорийЭйзенштейн Сергей

Сценаристы: Александров ГригорийЭйзенштейн Сергей

Композитор: Шостакович Дмитрий

В главных ролях: Попов ВладимирТиссэ ЭдуардНикандров ВасилийЛиванов Борис

 

 


 Из книги ШУБ Э. "Моя жизнь — кинематограф" (Эта работа кричит (Статья 1928 г.); М., 1972 

"Выполнили ли С. Эйзенштейн и Г. Александров картиной "Октябрь" задание юбилейной комиссии ЦИК, как социальный заказ, самый ответственный из всех, полученных мастерами кинематографии? Дали ли они "Десять дней, которые потрясли мир"? Заставили они людей и вещи возвратиться на десять лет назад и нас убедить, что именно так произошел факт мирового значения — завоевание власти рабочих и крестьян и что вот этот Ленин, который жестикулирует на экране, и есть тот Владимир Ильич, который своим гениальным мозгом и волей руководил восстанием?
Нет, этого задания "Октябрь" не выполнил.
Нельзя инсценировать исторический факт, потому что инсценировка искажает факт.
Нельзя Владимира Ильича заменять актерской игрой и лицом, похожим на Владимира Ильича.
Нельзя, чтобы миллионы крестьян и рабочих, не участвовавших в боях, чтобы наша смена — комсомол и пионеры — думали, что именно по "Октябрю" Сергея Эйзенштейна и Александрова произошли события тех великих дней.
В таких вещах нужна историческая правда, факт, документ и величайшая строгость выполнения — нужна хроника.
И очень талантливый, очень культурный Эйзенштейн, давший в "Октябре" целый ряд замечательных, принципиальных и формальных разрешений (но выпадающих из данного задания), и талантливый Александров, и один из лучших операторов Тиссэ, и стотысячная армия, прошедшая перед аппаратом, и все остальные исключительные возможности бессильны выполнить их методом и установкой данный им заказ.
Эта работа кричит — снимайте организованнее, снимайте хронику, снимайте события, факты, людей, действующих в жизни, а не играющих в жизнь, потому что только кинохроника сохранит нашу величайшую эпоху грядущим поколениям..."
Источник: Энциклопедия отечественного кино.


 Из книги Брика О. «Одиннадцатый» Вертова [и] «Октябрь» Эйзенштейна // Новый ЛЕФ. 1928. № 4. 

  "История всех искусств знает не мало печальных примеров такого мгновенного производства в гении и гибели этих гениев от непомерности возложенных на них надежд.
     Эйзенштейну было поручено к 10-летию Октября сделать юбилейную фильму. Задача с точки зрения нас, лефовцев, выполнимая только в одном плане: в плане монтажа документальных киносъемок. Это и было выполнено Эсфирью Шуб в ее картинах "Великий путь" и "Падение династии Романовых".
     Мы, лефовцы, полагаем, что Октябрьская революция настолько крупный исторический факт, что никакая игра этим фактом немыслима. Мы полагаем, что мельчайшее отклонение от исторической правды в изображениях октябрьских событий должно возмущать всякого мало-мальски культурного человека.
     Вот почему мы считали, что сама задача, поставленная Эйзенштейну - дать не киноправду об октябрьских событиях, а кинопоэму, кинофантазию, заранее обречена на неудачу. Но Эйзенштейн, примыкая в некоторых отношениях к Лефу, в этом пункте точку зрения Лефа не разделяет и считает, что можно найти способ показать октябрьские события не в плане документального монтажа, а в плане художественной игры.
     Конечно, Эйзенштейн с самого начала откинул мысль дать просто-напросто реставрацию исторических фактов. Неудача "Москвы в Октябре", сделанная в плане чистой реставрации, доказывает, что в этом отношении он был прав. Надо было найти какой-то художественный метод показа октябрьских событий.
     С нашей, лефовской, точки зрения такого метода нет и быть не может. Но Эйзенштейн думает иначе. И если бы на нем не тяготело тяжкое звание гения, он мог бы свободно экспериментировать и своими экспериментами блестяще доказал бы невозможность поставленной себе задачи. Такая картина имела бы известное культурное значение. Но теперь он вынужден был помимо чистого эксперимента делать готовую юбилейную ленту и причудливо смешивать в одной и той же работе формальные эксперименты и лубочные штампы. В результате получилась неинтересная работа.
     Отказываясь от голой реставрации, Эйзенштейн, однако, для юбилейности должен был так или иначе показать центральную фигуру Октября - Ленина. Для этого он прибег к самому безобразному, ниже всякой культуры стоящему приему: заставил человека, похожего на Ленина, сыграть роль Ленина. Получилась безобразная фальшивка, в которую могут поверить только люди, совершенно нечувствительные к исторической правде..."

Источник:  SovLit - СовЛит: Брик О., Перцов В., Шкловский В. Ринг Лефа


Из книги Городницкого А.М. (учёный-геофизик, океанолог, доктор геолого-минералогических наук, член Союза писателей СССР (с 1972) и России) "И вблизи и вдали" (Изд. Полигран; М., 1991) 

"... в это время Эйзенштейн снимал на Ленфильме фильм "Октябрь". Помощниками его были Г. Александров, Штраух и Гоморов. Оператором фильма был Эдуард Тиссе. Поскольку съемки начались в мае 1927 года, все студенты, в том числе и отец, старались пораньше сдать экзамены, чтобы освободить время. Сдав экзамены досрочно, чуть ли не каждый день отец ездил на съемки то в Смольный, то в Петропавловскую крепость, то на станцию Кушелевка. Наряду с участием в массовках он работал разнорабочим на съемочных площадках, расставляя осветительные приборы, разматывая кабели или подвозя из Арсенала винтовки, а позднее, научившись обращаться с прожектором, — осветителем на вечерних съемках. Отец вспоминал, что в фильме "Октябрь" профессиональных актеров почти не было. Ленина, например, играл рабочий цементного завода Никандров, имевший с ним портретное сходство.

Ему пошили костюм, пальто и кепку, а на голове выбрили лысину. В роли Керенского снимался также похожий на него студент Университета. Зиновьева играл его настоящий брат, а в роли Троцкого был занят какой-то зубной врач, также обладающий большим сходством с героем. Можно было только поражаться терпению и выдержке Александрова и Штрауха, которые "дрессировали" непрофессиональных актеров. Больше всего возни было с Никандровым, часто не понимавшим, что от него требуется. Обычно на массовках его не показывали. Поскольку отец работал в съемочной группе, ему было поручено привозить Никандрова на съемки в Смольный, где специально была выделена комната, чтобы его гримировать. На съемочную площадку выпускали в самый последний момент. Это производило такое впечатление, что все солдаты и матросы, участвовавшие в массовках, встречали его как настоящего Ленина. Когда он проходил по актовому залу, направляясь к трибуне, не надо было искусственно подогревать "энтузиазм масс". Присутствующие кричали "Ура" и кидали вверх шапки вполне естественно, что и фиксировалось на пленке.

Однажды отцу в очередной раз поручили привезти Никандрова в Смольный на съемку. Жил тот в Европейской гостинице. Когда отец поднялся на второй этаж и постучал в номер, его не оказалось. Горничная сказала, что Никандров вчера не ночевал, а накануне с ним был неожиданный скандал. Он поднялся вечером в уже упомянутый ресторан "Крыша", где кутили татары, и, подсев к ним за стол и изрядно набравшись, начал куролесить. Потом затеял драку. Когда вызванные милиционеры стали его забирать, он вырывался а кричал: "Кого забираете, гады! Я - Ленин, я вам свободу дал!" В Какое отделение его увезли, было неизвестно. Пришлось звонить в Смольный и выяснять, куда забрали Никандрова. Когда отец разыскал отделение, где сидел Никандров, дежурный заявил ему, что афериста, работающего под Ленина, он не отпустит. Пришлось снова звонить в Смольный, в административную группу. Там сказали: "Ждите в милиции - мы позвоним Подвойскому". Примерно через полчаса Никандрова освободили. Выглядел он весьма неприглядно: лицо обрюзгшее, под глазом - огромный синяк. В таком помятом виде отец и привез его в Смольный на съемку. Там ему устроили изрядную выволочку, загримировали синяк под глазом и выпустили на площадку под восторженные овации "революционных рабочих и крестьян". 

Источник: http://www.litmir.co/bd/?b=175250


10 февраля 2012 года в рамках Берлинале состоялся гала-показ фильма Сергея Эйзенштейна «Октябрь» с реконструированной оригинальной музыкой Эдмунда Майзеля...

Саундтрек Эдмунда Майзеля (Edmund Meisel) к фильму «Октябрь» – одна из легенд истории киномузыки. В частности, из-за того, что партитура в течение десятилетий не могла быть реконструирована по различным причинам, в том числе и в связи с тем, что материал (фрагменты партитуры, отдельные голоса) находились в различных архивах, и подгонка музыки под различные монтажные версии фильма представлялась слишком дорогим и сложным процессом. Благодаря совместной, длившейся 5 лет, работе мюнхенского Музея кино, Госфильмофонда (Россия), Государственного центрального музея кино в Москве, Российского государственного архива литературы и искусства, а также немецких музыкантов Франка Штробеля (Frank Strobel) и Бернда Тевеса (Bernd Thewes) этот проект был реализован. Финансирование на завершающей стадии обеспечили телеканалы ZDF и ARTE...

«Октябрь», завершающий трилогию фильмов С. Эйзенштейна («Стачка», «Броненосец Потемкин», «Октябрь») претерпел ту же непростую цензурную судьбу, что и «Потемкин». Для показа за границей была смонтирована укороченная версия фильма и именно к ней написал музыку Эдмунд Майзель. Для «советской» версии (она приблизительно на полчаса длиннее) композитор музыку не писал, так как в Москве решили не играть слишком авангардистскую музыку, и фильм вышел в прокат с другим саундтреком. Партитура Майзеля была рассчитана на «краткую», экспортную версию «Октября», однако на Берлинале показали оригинальную, длинную. «Недостающую» музыку дописал композитор Бернд Тевес, занимавшийся обработкой и реконструкцией партитуры, которую предоставил Российский государственный архив литературы и искусства.

Источник:  http://archives.ru/press/160212.shtml