ЛЕВ ТЕРМЕН. ЧЕЛОВЕК ИЗ БУДУЩЕГО

Материал предоставлен автором. Фото Л. Термена — Майя Окушко. Источник: МАММ / МДФ.

В поисках «Волшебного зеркала»

Телевидение стало общепризнанным чудом XX века. Можно назвать его «Волшебным зеркалом». Но многие ли помнят, как оно возникло? Как началась эпоха телевидения? Материалов по истории ТВ достаточно, но они до сих пор разрозненны, требуют отбора и систематизации. Неудивительно, что значительная масса зрителей, да и некоторые специалисты еще недавно считали, что регулярное телевещание началось лишь в 1950-х годах.

Нужно признать, что до сих пор интереснейший начальный период развития отечественного телевидения, в котором участвовали видные деятели науки, техники, культуры, политики, все еще остается вне широкого общественного знания. Неуважение к предкам всегда оборачивается духовной нищетой, погружением в дикость и безнравственность. То, что мы наблюдаем на современном телевидении, во многом результат пренебрежения к предшественникам.

Как писал А.С. Пушкин:

— Неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности.

Телевидение ныне играет в общественной жизни первостепенную роль. Оно стало приоритетным каналом, по которому ведется духовное и эстетическое воздействие на массы. Дальнейшее глобальное влияние СМК (средств массовых коммуникаций) и экранного творчества на духовную сферу, в частности в форме Интернета, совмещенного с мобильной связью, мы должны признать, — без точного знания исторического пути такого масштабного явления, как телевидение, нам сегодня трудно будет понять роль и значение важнейших современных средств массовых коммуникаций для общества.

В 2021 году будет отмечаться 90-летие отечественного телевидения, которое ведет свой отсчет с экспериментальных телепередач 1931 года с Никольской улицы в Москве. Но еще до этого происходили важнейшие события и поразительные открытия, которые повлияли на возникновение и развитие «дальновидения», как первоначально называлось ТВ.

С древнейших времен известны легенды и сказки о чудесном зеркале, которое показывало дальние страны. В Китае были популярны даосские зеркала, которые не только отражали внешность обладателя, но и, как упоминают исследователи мифов, показывали будущие события. В России чудесные сказки описывали  волшебное зеркальце, в котором можно было увидеть потаенное и далекое. Так воплощалась мечта человека о всевидении, нераздельном с всеведением. Ныне фантазия стала реальностью - телевизором, монитором, обыденной вещью, «волшебным зеркалом», стоящим в «красном углу», без которого люди уже не представляют себе полноценной жизни.

Сказки известны всем, но мало кто помнит, что первый реальный проект устройства для передачи изображения на расстояние с помощью электричества появился в России еще в 1851 году. Борис Семенович Якоби (1801 — 1874), известный ученый, физик-изобретатель, первооткрыватель гальванопластики (позволявшей материализовать переданное изображение) разработал проект фототелеграфа. Это изобретение предполагало передачу статичного изображения по проводам на расстояние.

Фототелеграф стал предтечей телевидения. В наше время его называют факсом, или факсимильным аппаратом. А уже В 1862 году работавший в России итальянский изобретатель аббат Джованни Казелли (1815 — 1891) впервые провел практические испытания «химического телеграфа» на линии Москва  Петербург. Первым, кто отправил факс из Москвы в Петербург 17 апреля 1866 года стал Митрополит Московский Филарет (Дроздов).

В конце декабря 1899 года в Петербурге открылся первый Всероссийский электротехнический съезд. Одним из решений съезда было введение в программу промышленных училищ нового предмета - электротехники. На съезде присутствовали «отцы» российской радио- и телетехники: А.С. Попов и его помощник П.Н. Рыбкин, А.А. Петровский (разработчики радио); М.О. Доливо-Добровольский (автор первого трехфазного двигателя); П.С. Осадчий, М.А. Шателен (разработавший принципы электропередачи на дальние расстояния), А.А. Полумордвинов, Б.Л. Розинг, К.Д. Перский (изобретатели телевидения) и другие.

Константин Дмитриевич Перский выступил на съезде с обзорным докладом «Современное состояние вопроса об электровидении на расстоянии (телевизирование)». В нем говорилось о состоянии развития телетехники во всем мире. Это было первое употребление термина «телевидение».

К следующему, 1900 году слово «телевидение» было введено в широкий обиход российским ученым К.Д. Перским, штабс-капитаном русской армии, преподавателем Артиллерийской академии.

Термин «телевидение» прозвучал для мировой научной общественности в докладе, прочитанном Константиновичем Перским 24 августа 1900 года в Париже по-французски на IV Всемирном конгрессе электротехников. Автор доклада повторил сообщение, сделанное им ранее в России. С тех пор слово «телевидение» постепенно вошло в употребление и стало общепринятым во всем мире.

С начала XX века и до середины 1930-х годов термин «телевидение» употреблялся в России наравне с другими названиями нового изобретения — «дальновидение», «электровидение», «телевизирование», «электротелескопия», «радиотелескопия». При показе кинофильмов по телевидению: «радиокино».

А в 1907 году выдающийся русский ученый, профессор Борис Львович Розинг (1869 — 1933), преподаватель Петербургского технологического института предложил первый в мире проект способа электрической передачи изображения на расстояние.

Многих интересует вопрос: когда же собственно «Волшебное зеркало» стало телевидением?

9 (22) мая 1911 года российский ученый профессор Борис Львович Розинг впервые в мире провел демонстрацию телевизионного изображения на стеклянном экране электронно-лучевой трубки. Свое изобретение он назвал «электрическим телескопом». С помощью электрического телескопа Борис Розинг продемонстрировал на экране первое телеизображение: решетку из четырех светлых полос на темном фоне и несколько геометрических фигур.

Уникальным аппаратом было положено начало электронному телевидению. Ассистировал профессору Розингу в демонстрации опыта студент Владимир Зворыкин, разработавший потом уже в 1931 году в США иконоскоп — электронную передающую трубку.

Человек из забытого прошлого

Даже среди тех, кто были первопроходцами изобретения и развития телевидение особое место занимает Лев Сергеевич Термен. Личность незаурядная. Его вполне можно назвать «человеком из будущего».

Впервые о нем довелось узнать в конце 1990-х годов, работая научным сотрудником в Гостелерадиофонде от моего доброго знакомого Николая Ивановича Тельнова — руководителя разработки первого отечественного видеомагнитофона. Во время подготовки «Иллюстрированной летописи отечественного телевидения. Даты. События, Люди. 1853-1993», Тельнов прекрасно знавший всех изобретателей, не только ТВ, рассказывая почти детективную историю о первом видеомагнитофоне, упомянул и Льва Термена, о котором в то время давно забыли.

Оказывается, почти до 2000 года имя Термена было фактически запрещено к упоминанию. Но Николай Тельнов не только знал его, но и видел его работы. Что же случилось с Терменом, этим удивительным человеком, какова была его судьба?

Лев Сергеевич Термен родился в Санкт-Петербурге 28 августа 1896 года — в дворянской православной семье, выходцев из Франции с гугенотскими корнями. По-французски родовая фамилия писалась как Theremin. Семья бежала в Россию после трагически-знаменитой Варфоломеевской ночи.

Отец Льва Сергеевича — известный столичный юрист Сергей Эмильевич Термен. Мать — Евгения Антоновна. Лев был первенцем в семье. Родители старались развить уже тогда заметные необычные способности мальчика. Он играл на виолончели, для него в квартире была оборудована физическая лаборатория, а затем и домашняя обсерватория. Льва отдали учиться в Петербургскую первую мужскую гимназию. Уже в третьем классе Лев заинтересовался физикой, а в четвёртом демонстрировал «резонанс типа Тесла». Гимназию Лев окончил с серебряной медалью в 1914 году.

В Петербургском Университете Термен учился одновременно на физическом и астрономическом факультетах. А Петербургскую консерваторию окончил по классу виолончели. Именно в эти годы судьба сводит студента Термена с приват-доцентом А.Ф. Иоффе, будущим академиком и главой знаменитой ленинградской школы физиков. По рекомендации Иоффе Лев Термен после двух лет учебы в Университете и окончания ускоренного выпуска Николаевского военно-инженерного училища был принят в Высшую офицерскую электротехническую школу (в нее принимали лишь студентов старших курсов). До революции он окончил Военно-инженерное училище и был призван в Российскую армию. Служил в чине подпоручика радиотехнического батальона. В Ленинградский физико-технический институт Лев Сергеевич попал тоже по приглашению Иоффе, став заведующим лабораторией электрических колебаний физтеха. И потом в течение шести лет (самых, пожалуй, плодотворных в его жизни) трудился под непосредственным руководством Иоффе.

Во время Первой мировой войны Термен работал в Царском селе военным радиоинженером — в те годы радиосвязь была передовой разработкой. После войны Лев Сергеевич попал в лабораторию Абрама Иоффе, где начал изучать электрические свойства газов. Именно там, в 1919 году, он создал прототип нового музыкального инструмента, который журналисты позже окрестили терменвоксом.

После большевистского переворота его не расстреляли, а, позволили первоклассному специалисту служить в электротехническом батальоне. Год спустя Термена утвердили начальником самой мощной в стране Царскосельской радиостанции. После демобилизации в 1920 году его пригласил на работу в Физико-технический институт профессор Абрам Иоффе. Термен получает задание — заняться радиоизмерением диэлектрической постоянной газов при переменных температуре и давлении. При испытаниях оказалось, что прибор издавал звук, высота и сила которого зависела от положения руки между обкладками конденсатора. Обычный физик и не придал бы этому значения, а Термен, окончивший Консерваторию сумел сложить из этих звуков мелодию. Он сперва назвал прибор «Аэрофон». О новом изобретении узнали в  газете «Известия» и в статье о нем инструмент назвали Терменвокс — от фамилии Термен и латинского vox — голос. Термин, который стал известен всему миру. Сам способ извлечения звука первого электроинструмента оказался совершенно новым: терменвокс нельзя было причислить ни к ударным, ни к струнным, ни к духовым инструментам, где происходило прикосновение. Принцип действия Терменвокса основан на том, что звук - это такие же колебания воздуха, какие порой создаёт электромагнитное поле (поэтому гудят провода и трансформаторные будки). Внутри терменвокса находятся два генератора колебаний, разница частот между которыми и становится частотой звука. Когда человек подносит руку к антенне терменвокса, он меняет ёмкость окружающего её поля - и нота становится выше. Точно по такому же принципу работает сигнализация с датчиками движения, которую изобрёл тоже именно Лев Термен, в те же самые годы.

Ленин играет на терменвоксе в Кремле

Первым начал рассказывать о Льве Термене на лекциях 1970-х годов в Московском университете рабкоров им. М.И. Ульяновой тележурналист и сценарист ТВ Аркадий Моисеевич Рохлин. А в 2000 году Московское издательство Института повышения квалификации работников телевидения и радиовещания выпустило лекции Рохлина книжкой в мягкой обложке под названием «Так рождалось дальновидение. Страницы летописи». Тиражом 50 экземпляров!

В это время мне довелось готовить диссертацию «Летопись отечественного телевидения» на кафедре телевидения и радиовещания факультета журналистики МГУ под руководством известного историка радио и телевидения профессора Всеволода Николаевича Ружникова. Когда он посмотрел книгу Рохлина, то отметил, что она стала самой подробной по ранней истории телевидения. Особенно интересным был рассказ о Термене.

Тележурналист Рохлин вспоминал необычную историю в своей практике. В апреле 1963 года ему нужно было готовить телеинтервью к 80-летию знаменитого маршала СССР Семена Михайловича Буденного. Съемочная группа запаздывала и журналист решил развлечь маршала простыми вопросами.

— Семен Михайлович, а когда вы впервые увидели телевизор и телепередачу? А тот неожиданно ответил, что было это где-то в середине 1920-х годов. Журналист попытался поправить собеседника: вы, наверное, хотите сказать в середине 1930-х. Ведь в 1920-х телевидения еще не было? Но Семен Михайлович, даже рассердился на его сомнения и настаивал на своем. Потом  подробно объяснил, когда и при каких обстоятельствах он впервые увидел телевизионное изображение.

Предназначалось это устройство, рассказывал маршал, для пограничных войск и было в то время строжайше засекречено. Прежде чем отправить его на границу, решено было установить аппарат в кабинете Наркома обороны СССР К.Е. Ворошилова в Кремле. Передатчик поставили во дворе здания, а телевизор в приемной. Экран этого устройства, утверждал Буденный, был больше, чем в нынешних телевизорах (разговор происходил в апреле 1963 года), - полтора на полтора метра, а вот четкость и яркость изображения были значительно хуже.

Когда инженеры отладили всю систему, Нарком пригласил к себе Буденного и у них началась своеобразная игра. Техник-оператор наводил передающую камеру на одного из посетителей, проходившего по двору Наркомата, а они пытались угадать, кого показывают на экране и вел его. Прятать передатчик не было нужды, ведь о телевидении тогда никто ничего не знал, и поэтому невольные участники этой передачи даже не подозревали о назначении следившего за ними устройства.

— Мы так возбудились, — вспоминал маршал, — что на первых порах не узнавали даже хорошо знакомых людей. Но так было только в первые минуты, а потом мы почти безошибочно понимали, кого показывает оператор. Устройство это простояло у Ворошилова несколько месяцев, так что Буденный видел его в работе несколько раз. Изобретателем этого секретного телепередатчика и телеэкрана и был Лев Сергеевич Термен.

Секретные работы Льва Сергеевича нельзя рассматривать вне связи со временем, они неотделимы от той эпохи, в которой были созданы. Не случайно «терменвоксом» и  «радиосторожем» заинтересовался В.И. Ленин, так как увидел в них еще одну возможность для пропаганды идеи электрификации страны.

В начале апреля 1922 года, накануне Дня рождения Ленина, вспоминал впоследствии Термен, когда прошло около года после выступления с Терменвоксом в московском Политехническом институте, вдруг неожиданно мне позвонили. Человек, сказавший, что он исполняет обязанности Наркома культуры, сообщил, что Ленин очень интересуется моим инструментом и моей сигнализацией. Мы с помощником приехали в Кремль утром. Кабинет был еще пуст. Нас встретила секретарша Лидия Александровна Фотиева. Она сказала, что Владимир Ильич сейчас на заседании, и предложила свою помощь, если нужен будет аккомпанемент рояля — она, кажется, окончила консерваторию. Из соседней комнаты внесли пианино.

Я очень волновался. Боялся: вот придет сейчас Ленин, большой начальник, и станет ругаться, что мы приехали слишком рано. Вдруг сказали: он идет! Вместе с Владимиром Ильичем — человек десять с этого собрания, где они были. Боялся я Ленина напрасно: он оказался очень симпатичным человеком, который отнесся ко мне как к сыну. Сказал: ну, покажите ваши вещи! Сел сбоку за письменный стол, остальные рядом на стульях.

После этого я стал играть на терменвоксе. Репертуар был такой: «Аве Мария» Франца Шуберта, ноктюрн Фредерика Шопена, романс «Не искушай меня без нужды» Михаила Глинки. Во время игры очень интересно было следить за выражением лица Владимира Ильича: оно менялось в зависимости от характера фраз. Если фраза минорная — у него лицо делалось печальным, а если часть мажорная — у него лицо было радостное.

После каждой вещи он сильно аплодировал. А после «Жаворонка» Глинки, которого я сыграл с Фотиевой, ему захотелось попробовать самому. Он подошел к инструменту, я встал сзади, взял его за правую и левую руки, чтобы можно было ими двигать вперед и назад. И так, «в четыре руки», мы сыграли с Лениным «Жаворонка». У Владимира Ильича оказался замечательный слух, и он быстро освоился с инструментом.

Не меньший интерес вызвал и «радиосторож». Здесь Лев Рохлин ссылается на С.М. Буденного, который был в числе тех, кто вместе с В.И. Лениным присутствовал в марте 1922 года на показе «терменвокса» и «радиосторожа».

— Когда изобретатель стал уверять собравшихся, — вспоминал маршал, — что если какой-нибудь человек приблизится к металлической вазе (ее специально поставили в комнате для демонстрации опыта) и попытается прикоснуться, то «радиосторож» тут же подаст сигнал. Должен признаться, — говорит Буденный, — что я не поверил в возможность такого «чуда». И тут же попытался доказать, что сумею обмануть «радиосторожа». Он завернулся в бурку, нахлобучил папаху и стал подкрадываться к вазе. Естественно, как только дотронулся до нее, — раздался трезвон. Понятно, надо мной тогда смеялись.

— Вот я говорил, что электричество может творить чудеса! Воскликнул Ленин. Я рад, что именно у нас появился такой электрический инструмент и «сторож» и выразил пожелание, чтобы возможно шире пропагандировали идею электрификации в искусстве.

Потом все ушли, вспоминал Термен, мы с ним разговаривали наедине, и он расспрашивал, где и над чем я работаю, какие у меня идеи, об астрономии, о микромире, высказывал свои предположения о том, как устроены у человека клетки мозга. И опять я удивлялся, как он хорошо схватывает суть дела. Он обещал мне всяческую поддержку и помощь и предложил звонить прямо ему в случае надобности. Термену Ленин выписал пропуск на бесплатный проезд по железным дорогам России, который стал ему и своеобразным охранным мандатом.

16 декабря 1925 года «Рабочая газета» сообщила, что российский изобретатель Лев Сергеевич Термен на V съезде русских физиков сделал доклад «Видение на далекое расстояние».

Спустя полгода, 7 июня 1926 года, Л.С. Терменом было продемонстрировано изображение движущейся руки на экране. В то же время в большой физической аудитории Политехнического института была представлена телеустановка с применением зеркальной развертки. В этом телевизоре использовался большой экран размером 150 на 150 см. 200 зрителей наблюдали за показанными изображениями рук, лиц и небольших предметов.

Работы изобретателя были засекречены. В середине 1920-х годов телевизионное устройство Термена разрабатывалось для использования в пограничных войсках.

В 1927 году экспериментальный экземпляр телевизора Термена с размером экрана полтора на полтора метра был установлен в кабинете наркома обороны К.Е. Ворошилова, где он, вместе с С.М. Буденным, наблюдал за офицерами, находившимися во дворе Наркомата. Камера была установлена незаметно для находившихся там военнослужащих. Это та самая история, которую рассказал С.М. Буденный недоверчивому Льву Рохлину.

Опасные «гастроли»

Публикации работ Термена,  поездки с терменвоксом по городам Страны Советов, о которых писали в прессе, вызвали интерес не только у нас. Они пользовались успехом и за рубежом, особенно рассказы о «терменвоксе». Тогда Термена послали в Европу и США. Иностранные газеты и журналы широко освещали длительные гастроли Льва Сергеевича по Европе и Америке, его концерты вызывали настоящую сенсацию. Выступления Термена в Берлинской филармонии в 1927 году, в Парижской Опере и лондонском Альберт-холле в 1928, в крупнейших концертных залах Америки с 1929 года восторженно принимались публикой. О них писали Б. Шоу и Ч. Чаплин, А. Эйнштейн и Р. Роллан, М. Равель и Г. Гауптман. В те годы на Западе еще не существовало электромузыкальных инструментов.

Попытки Термена найти компанию, связанную с танцами, привели его в США в афро-американскую балетную компанию. Этот балет был создан танцором-хореографом Юджином фон Грона, сыном выходца из Германии и американской водевильной танцовщицы. Они приехали в Америку, когда Юджину было 17 лет. Здесь юноша выработал свой собственный стиль современной хореографии. Его работа «Дух труда», сделанная в 1927 году, моделировала жанр «машинной музыки» с использованием резких, угловатых движений и жестов, изображающих удары молотка под аккомпанемент шипения пара и металлических звуков.

После выступления в театре Рокси имя фон Грона получило широкую известность. Появилось большое число его последователей. Закончив тур по Европе в 1928 году, фон Грона вернулся в США и на следующий год представил свою «Свастику» — антинацистскую сюиту — в Таун-холле. Позднее, в 1934 году, фон Грона поместил рекламу в одной из газет Гарлема о наборе учеников в балетную труппу. Пришли просматриваться около 150 человек — горничные, лифтёры, носильщики, люди, немного знакомые с танцами, но мало кто из них занимался танцами профессионально. После многих проб фон Грона отобрал около тридцати мужчин и женщин в от 16 до 24 лет и дал новой труппе название «Американский негритянский балет».

В начале 1935 года попала в группу фон Грона семнадцатилетняя студентка театрального училища Лавиния Вильямс. Она родилась в Филадельфии в 1916 году. Среди ее предков были индейцы Северной Америки, ирландцы и афро-американцы. Лавиния занималась танцем с детства. А в театральном училище изучала рисование и черчение. Там она случайно встретилась с танцовщиком Негритянского балета, который позвал её на репетицию. Фон Грона пригласил её на пробы. После её танца не возникло никаких вопросов. Он немедленно принял девушку в труппу и дал роль юной принцессы в балете «Жар-птица» И. Стравинского. Репетиции продолжались два с половиной года три раза в неделю. Всё это время фон Грона шлифовал танцы с ударением на сочетании энергичных движений и релаксации, на импровизации и на раскрытии внутреннего смысла каждого движения. По предложению своего знакомого Соломонова Термен пришёл на репетицию и познакомился с фон Грона. Когда балетмейстер услышал о терпситоне, он отправился с группой танцоров в Студию Термена, чтобы испытать инструмент. Никому из танцовщиков не удалось добиться успеха с первого раза. Взгляд Термена задержался лишь на Лавинии. Танцовщица позднее вспоминала, что было чрезвычайно трудно работать на звучащей сцене.

Страстная, энергичная девушка, Лавиния говорила на шести языках, рисовала, танцевала и очень много читала. Термен был старше Лавинии на двадцать лет. Во взглядах на жизнь различий было ещё больше. В условиях расизма 1930-х годов их связь была достаточно рискованной. Но, вопреки всем препятствиям, они быстро сошлись и влюбились друг в друга. Их брак был зарегистрирован в посольстве СССР.

21 ноября 1937 года Американский негритянский балет (The American Negro Ballet) дебютировал в театре Лафайетт в Гарлеме. Евгений (Юджин) Фон Грона был хореографом всей программы. В его постановке сочетались классический и джазовый стили. Но балет оказался для своего времени явно модернистским, с техникой современного танца. Программа состояла из аллегорической картинки «Дети земли» для двух солистов и ансамбля на музыку английского композитора Реджинальда Форсифа. Абстрактной религиозной пьесы «Воздух» Баха для восьми исполнителей; «Южного эпизода» по мотивам «Воскресное утро» Эллингтона, блюзов Ханди «Женщины Сан Луи» и сюиты «Жар-птица», вариации произведения Стравинского. Участвовала вся труппа. Все произведения, кроме Стравинского, с музыкой в записи, исполнялись под аккомпанемент Негритянского симфонического оркестра Нью-Йорка под управлением Уэна Талберта. В программке было напечатано, что вся система усиления разработана профессором Леоном Теремином в качестве его персонального вклада в Американский негритянский балет.

Прототип «Большого Брата»

«Электрический глаз» разрабатывался Терменом с  апреля 1938 года, когда Зинман, Моргенштерн и Термен подписали договор о создании ещё одной компании: Teletouch Industries, Incorporated. Первым продуктом новой компании стал «Электрический глаз Teletouch». Это была новая версия сторожевой системы. От источника света направлялся луч на фотоэлемент, находящийся на расстоянии от 15см и более. Фотоэлемент, зарегистрировав разрыв в луче, выдавал звуковой сигнал. Дистрибьюторам были розданы рекламные брошюры. Компания надеялась найти большой спрос на новый прибор. Он мог быть использован для охраны магазинов, складов, ресторанов, банков, фабрик, гаражей, офисов, художественных галерей, для защиты от кражи детей, — всё это перечислялось в рекламе.

При небольшой цене за один прибор в сорок с половиной долларов компания надеялась быстро завоевать рынок. Одновременно с «электрическим глазом» Термен разработал ещё один прибор — преобразователь постоянного тока в переменный для контроля синхронных электрических часов. Прибор был предназначен, в частности, для больших площадей метрополитена, подобного Нью-йоркскому.

В шестиэтажном доме Термена на 54 авеню Манхеттена двери открывались сами под воздействием сигнала фотоэлементов. На верхнем этаже был большой телеэкран, на котором виделись гости на нижних этажах, снятые телекамерами. Это был дом будущего.

Корреспондент «Fortune» писал в 1935 году: «Teletouch»  Термена — офис, мастерская и лаборатория располагается в доме из коричневого камня и это сумасшедшее место. Вы проходите через дверь, и сразу же раздаются звуки сработавшей сигнализации. Дотрагиваетесь до шкафа — и сразу же срабатывает другая сигнализация. Походите к зеркалу, чтобы поправить свой галстук — но там начинают показывать рекламу.

Успех Термена был замечен и спецслужбами США. Ещё в декабре 1934 года в меморандуме ФБР, направленном Эдгару Гуверу, упоминалось имя Термена, который характеризовался как «красный». В докладе Департаменту Труда настоятельно советовалось заняться вопросом возвращения Леона Теремина, как его называли,  в Россию. Время пребывания профессора в США намного превысило предоставленные ему визы. ФБР не нашло никаких документальных подтверждений исследованиям изобретателя в пользу Отдела научных исследований, хотя адвокат Термена утверждал, что изобретатель ведёт секретные работы в этом направлении и именно поэтому ему необходимо оставаться в США. Адвокат Блюмфильд имел в виду тюрьму Алькатрас, но наблюдение за тюрьмой велось по поручению Советского правительства, а не Военного департамента ФБР США. Они не знали, что Термен вел параллельно с музыкальной и научной еще и секретную деятельность.

Советский Союз был настроен на то, чтобы изобретатель продолжал свою разведывательную работу, и предпринимал всё, чтобы предотвратить его депортацию. В качестве одной из уловок Teletouch предложила Иммиграционной службе версию сигнального прибора для поимки нелегальных иммигрантов на границе США — Мексика.

К весне 1938 года финансовые дела изобретателя шли всё хуже. Компании терпели убытки. Женитьба на Лавинии привела к изоляции Термена от общества, срок действия его визы, продлённой много раз, истекал. В свете всех этих обстоятельств, возвращение на Родину оказалось для Термена всё более и более ожидаемым.

Гудбай, Америка!

В начале 1938 года, когда  Термен и Лавиния решили пожениться, Термен вспоминал, что для этого шага ему необходимо было иметь разрешение от советских властей, которое было получено. Жениху, русскому изобретателю, которому шел сорок второй год, и американской чернокожей невесте двадцати одного года пришлось выдержать при бракосочетании множество критических взглядов.

— Я любила его страстно, — вспоминала Лавиния. Это был очень одарённый человек. И такие голубые глаза! О нём говорили как о человеке безукоризненного вкуса, который менял костюмы два-три раза в день при малейшем намёке на какое-либо пятнышко. Термен вообще не курил, не пил и очень мало ел.

Но свет плохо воспринимал их брак. На одном из концертов Терменвокса с исполнительницей Люси Розен, Лев вёл свою жену сквозь строй наряженных, сверкающих бриллиантами дам, провожающих пару презрительными взглядами. Термен шокировал высшее общество. Скандальный брак закрыл для Термена двери многих домов. Он начал усиленно заниматься боксом, почувствовав в этом острую необходимость. За чернокожую жену в США могли избить. Но на него обрушились удары и намного серьёзнее. Одно за другим федеральные и муниципальные ведомства разрывали контракты с Терменом. Долги Термена начали расти как на дрожжах.

В СССР решили вернуть Термена на Родину. Ведь в Америке могли использовать талант изобретателя и в разработках двойного назначения.

Термен продолжал наивно верить, что он может без всяких препятствий вернуться к своей научно-исследовательской работе в институте Иоффе. Он думал, что его примут с распростёртыми объятиями как обладателя американских производственных секретов.

— Я наслышался много ужасного о Советском Союзе, — вспоминал позднее Термен, — но я не боялся ничего, раз я был гражданином России.

Амторг организовывал рейсы чартерных судов, принадлежащих СССР, в порты США. 6 сентября 1938 года судно «Старый большевик» бросило якорь в гавани в Джерси Сити, штат Нью-Джерси. К 8 сентября Термен закончил новый терменвокс для Люси Розен. Он отличался диапазоном в пять октав, контролем тембра и чувствительной регулировкой антенной громкости. Люси назвала инструмент «Сентябрьский терменвокс».

Любой, кто возвращался в СССР, проходил «обратную» процедуру и Термен нелегально покидал США, имея на руках книжку моряка. По чужим именем он был взят на борт как помощник капитана.

Он просил разрешения взять с собой Лавинию, но получил отказ на том основании, что это был секретный рейс. Советские власти гарантировали Льву Сергеевичу, что жена будет переправлена в Советский Союз максимум через две недели.

Изобретатель не сказал своей жене о том, что должно произойти. Случайно Лавиния оказалась свидетельницей его срочной эвакуации, и она предположила, что это произошло помимо его воли.

— Он был в своей студии, когда они пришли за ним, чтобы отправить его в Россию. Он сказал мне, чтобы я не пыталась следовать за ним и искать его. Я думаю, он боялся за меня. В американских газетах много лет спустя писали, что агенты НКВД выкрали Термена и насильно посадили на пароход 15 сентября 1938 года.

На другой день перед посетителям студии Льва Сергеевича, предстало шокирующее зрелище — пустое помещение. Все инструменты, документы были увезены. Осталось только несколько терменвоксов.

Компаньон изобретателя Боб Зинман был в отчаянии, но у него оставалась ещё одна возможность. Термен передал ему перед отъездом сигнальное устройство «Детектор мелких жуликов». Эта система была наиболее компактной, удачной квинтэссенцией «электронного глаза». Она умещалась в небольшой коробке с ручкой. С одной стороны коробки глядели приёмные линзы. Прибор можно было установить в любом месте. Если дело происходило в полной темноте, использовалась инфракрасная лампа. При желании можно было получить фотографию человека с помощью движущейся фотокамеры, которая за десять секунд охватывала всё пространство перед прибором. Сигнал тревоги был закодирован комбинацией цифр на циферблате, которая была известна только владельцу. Зинман написал письмо Эдгару Гуверу, в котором предложил прибор использовать в службе ФБР.

Однако, сам того не желая, Термен оставил американцам и другой ценный подарок. Через несколько десятков лет бывшая служащая калифорнийского авиазавода обнаружила, что два терменвокса RCA использовались в сверхсекретных испытаниях на заводе. Для контроля точной установки крыльев и степени гибкости соединений на испытательном стенде были установлены два терменвокса, что позволяло инженерам «прослушивать» стадии подгонки. Такая система проверки оказалась более точной, чем все другие методы. Рабочие авиазавода, очевидно, даже не подозревали, что терменвоксы были созданы совсем для других целей. О музыке они и подумать не могли.

На оставшихся позади Термена берегах Америки каждый четверг по радио звучал новый шлягер, гвоздь программы «Зелёный шершень». Жужжание шершня имитировалось на терменвоксе.

Лавиния Вильямс после внезапного отъезда Термена, продолжала танцевать в составе труппы, переименованной в «Von Grona Swing Ballet». Балет впервые появился на сцене в 1939 году, в музыкальном ревю «Blackbirds», в котором танцевали только темнокожие. Несмотря на все мыслимые и немыслимые попытки уйти от краха, Фон Грона в конце 1939 года стал банкротом, и труппа распалась. К счастью, утвердившийся к тому времени высокий статус балета помог многим танцорам найти работу на Бродвее.

Лавинии удалось устроиться в American Ballet Theatre. Она исполняла главную роль в спектакле «Black Ritual». В том же, 1940 году она поступила работать в компанию Кэтрин Данхэм и выступила в спектакле «Cabin in the Sky» с хореографией Джорджа Баланчина. Спектакль совершил турне по Западному побережью США. Лавиния вместе с труппой Данхэм приняла участие в фильмах «Stormy Weather» и «Carnival of Rhythm». Проработав пять лет с Данхэм, Лавиния вышла из состава труппы и поступила в шоу «USO», гастролирующего по Европе. В течение 1945-46 годов они путешествовали по Италии, Германии, Бельгии, Австрии и Франции. Всюду, где бы она ни была, Лавиния пыталась узнать хоть какую-то информацию о своём муже, но безуспешно. В музыкальных энциклопедиях писали, что он погиб в 1938 году. Лавиния поверила, что Термен умер, но боль в её сердце не затихала.

Влияние экспериментов Термена в соединении танца с электронной музыкой и световыми эффектами заметно в американским Танцевальном театре Элвина Эйли, Танцевальном театре Гарлема и труппе Роберта Джоффри-балет.

Возвращение гения

Когда Термен вернулся в Ленинград бывшие знакомые с испугом шарахались от его американского стильного пиджака и приветствия «hello». Все прежние связи и контакты Льва Сергеевича были порваны. Яна Берзина не стало, а ГРУ вышло из доверия высшей власти. Все наблюдения и отчёты Термена, которые он пересылал из США, ничего не значили. Родители его умерли. Не осталось квартиры на улице Марата, в которой он мог жить. В ней уже жили другие. Термен сел на трамвай и поехал в Лесное, чтобы показаться на работе в Физико-техническом институте.

Бывший покровитель Абрам Иоффе встретил Термена равнодушно.

— Улаживайте свои дела в Большом доме, — сказал мэтр ровным тоном. А затем приступайте к работе. Под «Большим домом» Иоффе имел в виду НКВД. Репутация Термена была «подмочена» в глазах правительства. Лев Сергеевич узнал, что Александра Константинова больше нет в институте, и где он, неизвестно. Ещё находясь в Америке, Термен знал об истреблении верхушки военных кадров, среди них был и начальник разведки Ян Берзин. Но, как и многие другие, Термен предполагал, что это всё результаты «подрывной деятельности», происки «врагов народа». Он еще не понимал, что граждане Советского Союза живут в постоянном страхе услышать звонок в дверь в четыре утра и получить «приглашение» сесть в «воронок», поджидавший в переулке. Не сразу Лев Сергеевич начал осознавать, во что его втянули, помимо его желания.

Большинство военных разведчиков и «резидентов», живших за границей, были возвращены в Советский Союз и расстреляны. Из-за контактов с иностранцами были арестованы или отстранены многие известные дипломаты.

Термену в работе повсюду отказывали. Он поехал в Москву. Вошёл в кабинет Ворошилова в Кремле. Верховный маршал Советского Союза встретил Термена холодно. Разговор длился не более двух минут.

— Это не в моей компетенции помочь вам найти работу, — сказал Ворошилов твёрдо.

Отказ Ворошилова помочь был шоком для Льва Сергеевича. Но он даже не успел оценить последствия разговора, когда раздался неумолимый звонок в дверь. 10 марта 1939 года, через несколько дней после встречи с Ворошиловым, Лев Термен был арестован агентами НКВД в гостинице «Днепр» и заключён в Бутырскую тюрьму. Месяц спустя Лев Сергеевич «признался», что он вместе с группой астрофизиков готовил покушение на Кирова. Его обвинили в том, что в 1927 году он выехал в заграничную командировку в Германию и, не желая возвращаться в СССР, с помощью представителей фирмы «Мигос» получил визу на выезд в США, куда переехал на жительство в 1928 году. Будучи в Америке, Термен для реализации своих изобретений организовал ряд акционерных обществ с привлечением в них американских капиталистов Моргенштерна, Зинмана, Ашера и Зукермана, сам же занимал в них пост вице-президента. За время пребывания в Америке Термен продал ряд своих изобретений американской полиции и департаменту юстиции. Имел тесную связь с немецким разведчиком Маркусом, пользовался его поддержкой при продвижении своих изобретений.

15 августа Льва Сергеевича повели из камеры в кабинет следователя. В этот день ему исполнилось 43 года. Ему был зачитан приговор, согласно которому «за участие в фашистской организации» он был осуждён на восемь лет трудовых исправительных лагерей.

Колыма, куда доставили Льва Сергеевича, была самой большой лагерной территорией. Основная часть лагерей располагалась вокруг реки Колыма, где в начале XX века было обнаружено золото. В 1932 году Дальстрой, полностью подчинявшийся НКВД, основал сеть лагерей на Колыме для добычи золота, используя заключенных.

— Даже на Колыме, — вспоминал Термен,— мне не было страшно. Мне было интересно. Я чувствовал себя так, как будто я смотрел кино.

Лев Сергеевич попал в бригаду, строящую дороги. Он был счастлив, что его миновали рудники, в которых достаточно было провести один месяц, чтобы заболеть пневмонией или менингитом. Лев Сергеевич общался главным образом с уголовниками. Для него это было проще. Он всегда сторонился политики, и ему не хотелось принимать участия в спорах политических заключённых.

Лев Сергеевич нашёл выход из безнадёжного положения. Выжить в этом аду ему помогло изобретение. Каждый из заключённых мог за день перевезти всего одну тачку. Лев Сергеевич предложил проложить через тундру деревянный монорельс, со специальными колёсиками для тачек. Производительность резко возросла. Бригада стала выполнять норму до шести тачек и получала дополнительные пайки. Уголовники были счастливы и благодарили Термена.

Термен обратил на себя внимание администрации лагеря. Узнав о музыкальном прошлом Льва Сергеевича, ему было приказано «организовать музыку», — собрать симфонический ансамбль в лагере. К своему удивлению, Лев Сергеевич увидел, что здесь находился почти полностью состав Московского и Ленинградского симфонических оркестров. После нескольких репетиций музыканты исполнили «Болеро» М. Равеля.

В это время в лагере появился человек в форме НКВД, приехавший, чтобы забрать Термена с собой в Омск на спецобъект. Лев Сергеевич понял, что кто-то в официальных кругах заинтересовался его работой.

Перед самой войной Термена перевели из омской шараги в подмосковную, которую курировал сам Лаврентий Берия. В Центральный Государственный Аэродинамический институт (ЦАГИ) на Яузе. Льву Сергеевичу предписывалось выполнять работы по приборам бомбардировщика (проект 102). С началом войны Термена перевели в Свердловск. Это был крупный научно-исследовательский центр с квалифицированным коллективом. В нём малыми сериями производилась особая аппаратура. В центре разрабатывался первый в стране образец радиолокатора — прибор ночного боя.

Пионерский подарок американскому послу

В День независимости, 4 июля 1945 года, американский посол в России Аверелл Гарриман получил в подарок от советских пионеров в Артеке инкрустированный герб США из ценных пород дерева с изображением орла. Ему подсказали, что это лучшее украшение для рабочего кабинета в посольстве в Москве. Панно повесили именно там.

Только 7 лет спустя в 1952 году американцы обнаружили внутри подарка загадочную пластину с мембраной внутри и тонким проводком. Полтора года бились инженеры над разгадкой этого устройства. Через два года ученые из Англии смогли разгадать его тайну. Эндовибратор «Златоуст», подслушивающее устройство без элементов питания и электроники на основе высокочастотного резонанса. Секрет оказался прост: из дома напротив на окно кабинета периодически направлялся невидимый поток энергии. Мембрана, колебавшаяся от звуков, отражала его назад, и он записывался на специальное устройство.

Это была одна из разработок Термена. А потом появился «Буран», считывающий речь с помощью отражённого инфракрасного луча вибрации стекла в окнах прослушиваемого помещения.

Термен так усовершенствовал свой «Буран», что мембрана стала не нужна — ее роль выполняло оконное стекло. Подобные установки до сих пор находится в использовании наших и других секретных служб.

Советское правительство высоко оценило заслуги изобретателя — в 1947 году Термену была присуждена Сталинская премия I степени. Ему выделили прекрасную двухкомнатную квартиру на Ленинском проспекте на Калужской площади.

В 1967 году оказавшийся в консерватории музыкальный критик Гарольд Шенберг узнал во встреченном там человеке Льва Термена. Новость напечатали в газете The New York Times. Корреспондент газеты навестил Льва Термена, работавшего в лаборатории звукозаписи при Московской Консерватории.

— На днях он принял посетителей в своей лаборатории писал спецкор и рассказал, что разработал электронный тюнер органа. Он может настроить орган любого масштаба.

— Здесь, сказал он, обращаясь к другой коллекции трубок и резисторов, машина, чтобы фотографировать звуки. Он имеет 70 каналов. И вот мой ритмикон. Это то, что используется в современных синтезаторах

В эти годы, Лев Термен неоднократно обращался в Министерство культуры с письмом, с просьбой позволить организовать экспериментальную секцию электромузыкальных инструментов, но безрезультатно, если не считать того, что Термена выгнали из лаборатории кафедры акустики Московской консерватории.

Мнение об излишней разговорчивости сотрудника лаборатории было доведено до руководства и партийной организации Московской консерватории. Термена уволили, его инструменты были выброшены, некоторые из них «случайно» разбиты.

Льву Термену удалось устроится на работу в Московский университет, на физический факультет, механиком. Жил теперь Термен в комнате коммунальной квартиры напротив Черемушкинского рынка.

Америка Come Together

В 1991году по приглашению Стэндфордского университета, Термен посетил Нью-Йорк. Его мечтой была встретиться со своей женой — Лавинией Вильямс, которая в течение многих лет считала его погибшим, а потом прочла о нем в газетах. Они стала переписываться. Лавиния ждала встречи с ним.

В Нью-Йорке Термен ходил по улицам, смотрел на свой шестиэтажный особняк на 54-й авеню. Они встретились  с Кларой Рокмор (Кларой Рейзенберг) давней исполнительницей на Терменвоксе. Во время поездки был снят фильм Стива Мартина «Электронная одиссея Льва Термена».

Когда же Термен спросил, а где же Лавиния? На этот вопрос ответила ее подруга Берил Кэмпбелл. По странной случайности, за две недели до приезда Льва Термена она пошла пообедать в ресторан, там ей стало плохо. Спасти ее не смогли. Подруга говорит на камеру, что считает это отравлением.

Грустным вернулся в Москву Лев Сергеевич. Прийдя в свою коммуналку, он увидел, что дверь взломана, а вся аппаратура разбита. Документы пропали, выброшены или уничтожены. Дочь Термена от его советского брака с Марией Гущиной совершила родственный обмен и поселила его у себя.

Умер великий изобретатель 3 ноября 1993 года в 97 лет.  На похоронах к могиле на Кунцевском кладбище Льва Сергеевича провожали всего несколько человек.

Самое интересное, что последним изобретением Термена должна была стать система омоложения человека и продления его жизни. Но не успел он закончить.

В последние годы появилось немало материалов о Льве Термене: книг, статей, телепередач и даже фильмов. Его инструмент использовался для записи музыки самых известных художественных фильмов, великие рок-группы постоянно включают звучание терменвокса в свои композиции. Особенно, когда хотят создать атмосферу необычного, космического ужаса, будущего времени. А его изобретения по видео и аудио-наблюдению активно внедряются адептами глобального контроля.

Никто не мог понять, как Термен совершал свои открытия. Они как бы являлись ему из будущего.

Лев Термен и сегодня остается человеком загадкой, человеком легендой, человеком из будущего.