Костер по четвергам

Опубликовано в журнале «Смена» № 1160, сентябрь 1975 года. Фото: г. Набережные Челны (съемка с вертолёта) — кадр из фильма "Костер по четвергам" (1980).

Монолог после спора

В десятый раз прокрутил в памяти наши с тобой разговоры о лице и характере новых городов и вот возвращаюсь к ним опять.

Конечно, ты профессионал, градостроитель высокого класса, и на девяносто процентов в наших дискуссиях прав ты. Тем более, что твои аргументы наполовину обрели плоть: уже стоит над Камой большой современный город, построенный буквально за несколько лет, – город разумный и красивый.

Я видел Челны с разных точек. Видел со стороны объездной автомобильной дороги – белый город без серой каемки окраин. Видел с самолета – сверху его аккуратные кварталы кажутся нарисованными. Видел с реки – кусок старых Челнов, как бы иллюстрацию к твоим словам о том, что набережные маленьких провинциальных городков не застроены, а захламлены ветхими домишками. И видел тот же район на макете – будущий центр города, отличный центр с театрами, магазинами и ресторанами. По площади он будет вдвое больше московского проспекта Калинина.

Отличный растет город!

Повторяю, на девяносто процентов в наших спорах прав ты. И если теперь я все же решаюсь отстаивать десять процентов моей правоты, причиной тому вовсе не самолюбие. Дело в другом.

В городах, построенных профессионалами, живут люди, ничего не понимающие в градостроительстве. В большинстве своем они не шоферы, чтобы смотреть на город со стороны, и не летчики, чтобы любоваться им сверху. У них свои критерии и свои оценки, не учитывать которые нельзя.

Ты считаешь, что в принципе города делятся на грамотные и неграмотные, удобные и неудобные. Вероятно, так оно и есть.

И, конечно же, Теплый Стан или Медведково куда грамотней старого московского центра, с его теснотой, узкими улочками и проходными дворами. А те же Челны, безусловно, удобней Костромы или Ужгорода, построенных бог весть когда, да, собственно, и не построенных, а выросших, как дерево в лесу, без плана и присмотра.

Но почему тогда тысячи жителей Ховрина или Кузьминок стремятся поменять квартиру на неграмотный московский центр (типичная фраза из объявлений: «...в пределах старой Москвы»)? Почему люди так долго колеблются, прежде чем покинуть ту же Кострому или Владимир, но без особых размышлений уезжают из Темиртау, Ангарска или великолепного города Навои?

Дело в том, что города делятся не только на грамотные и неграмотные. Еще они делятся – и это, пожалуй, не менее валено! – на любимые и нелюбимые.

Челны будут удобным и грамотным городом, в этом я не сомневаюсь. Но как сделать, чтобы они стали городом любимым?

Его удобство и разумность заложены в проект. Столько-то метров жилья на человека, столько-то магазинов, столовых, прачечных, аптек, столько-то мест в кинотеатрах. Все но современным нормам! Основная часть транспортных потоков выведена за городскую черту. Говорят, в Челнах не будет ни единого светофора – любой водитель захочет пожать руку мудрым проектировщикам.

Но хватит ли этого городу, чтобы стать любимым? Давай-ка представим себе день горожанина, пользующегося всеми запроектированными удобствами.

Встал. Принял душ. Отвел ребенка в садик. Поехал на работу. Пообедал в столовой. Приехал с работы. Взял ребенка из садика. Купил что надо в продуктовом магазине и что надо в промтоварном. Поужинал в кафе. Сходил в кино. Лег спать.

Хорошо? Очень! Достаточно? Нет!

Ибо все это пока еще не город, а – как бы это сформулировать? – цех текущего ремонта рабочей силы. Хорошо спланированный цех, в котором человек после смены восстанавливает свой трудовой потенциал к началу следующей смены.

Но для жизни этого мало. И для производства, кстати, тоже мало. Ибо на количество и качество продукции влияет не только здоровье и бодрость, но и настроение работающего человека. А даже самые лучшие магазины, столовые и прачечные прочного настроения все-таки не создадут.

Что же человеку нужно от города?

Многое нужно.

Вот у меня к тебе, градостроителю, несколько конкретных вопросов.

Где в современном грамотном городе ребятне играть в казаки-разбойники и прятки? Одна моя восьмилетняя приятельница пролила свет на эту проблему. Играют ребята в прятки, играют. Прячутся в подъездах, за машинами и за мусорными ящиками.

Бедновато, а?

Где влюбленным назначить свидание, а знакомым – встречу? У химчистки? У автобусной остановки? У фонарного столба, пятого от угла? Но столбы похожи и углы похожи.

Московский телеграф хорош не только тем, что просторен и своеобразен, но и тем, что его широкие ступени – приметное и удобное место встреч: всем известно и не на проходе. Не назовешь ли такое место в Вишняках, на Средней Охте, в Ярославском Брагино или челнинском поселке ЗЯБ?

В старом городе, большом или малом, обязательно есть «пятачок», «бульвар», «стометровка», «проспект» – как хочешь, так и назови традиционное, общепризнанное место гуляний. В новых городах много широких, удобных для транспорта улиц. А для людей такая улица есть?

Где улица, по которой хорошо пробежаться утром, и где та, что словно создана для грусти?

Где бульварчик для молодых мамаш с колясками и где другой – для бабушек с малышней? Где тот тихий зеленый тупичок со скамейками?

А где парню вечером походить с девушкой? Ведь молодежь так и говорит друг о друге: он с ней ходит. Так вот, где им ходить? Где укрыться в прямых и просторных кварталах, простреливаемых взглядами насквозь? И где им, прости, поцеловаться? В подъезде? За машиной? За мусорным ящиком? Иного-то места ты не предусмотрел...

На каждой молодежной стройке есть сопка любви, остров любви, роща любви – даже там, где вроде бы нет ни сопки, ни острова, ни рощи. В Темиртау новоселы от полной безысходности назвали сопкой любви голый холмик посреди города. Именно его в первую очередь утыкали тощими саженцами – теперь они, надеюсь, разрослись...

Как утверждает древнее изречение, любовь и голод правят миром. О пище ты подумал, столовых в городе хватает. Что же ты не позаботился о любви?

Кстати, обращал ты внимание на такое обстоятельство? В человеке нет ни одной прямой линии, ни одной ровной плоскости. Он, как и вся природа, – сложное сочетание кривых; Так почему же так прямы, так геометричны наши новые города? Ну, дома, панели – ладно. Но ведь даже пруды роют круглые или квадратные. Зачем? Какая надобность? Чтобы в плане выглядели аккуратнее?

Города «очеловечивает» зелень. Зеленая архитектура дополняет и облагораживает архитектуру каменную. Но как торопливо, как бюрократически-равнодушно селим мы дерево в городе! Ему расти сто лет. А мы за три часа воскресника втыкаем одинаковые саженцы вдоль асфальтового шоссе. И получаются две ленты – вдоль серой зеленая. И тут прямая! Вместо того, чтобы скрадывать геометричность современных городов, зелень ее подчеркивает...

Наверное, ты возразишь: дендропланы вводятся в проект, там указано, какие деревья сажать и как. Да, планы есть. Но авторский надзор, достаточно строгий, когда дело касается дома или квартала, зажмуривается, когда сажают парк. И получается не парк, не бульвар, не сквер, а столько-то квадратных метров зелени. Есть чем дышать, но нечего любить. Фабрика кислорода при цехе рабочей силы. И тут фабрика...

Мне очень нравится новосибирский Академгородок не только потому, что там между кварталами живет собственной жизнью нетронутый лес, но и потому, что в лесу том щедро разбросаны беличьи кормушки. Думаю, если бы удалось высчитать влияние белок на продуктивность научной мысли, белки были бы приятно удивлены...

Города располагаются не только в пространстве, но и во времени. В этом последнем измерении старые города богаты и огромны, их есть за что любить. Ярославль, Рязань или тот же маленький Ужгород можно изучать годами, переходя от дома к дому, от стиля к стилю, от десятилетия к десятилетию, из века в век.

У новых городов история скромная. Но тем больше необходимость ее беречь и выделять. Нищ город без прошлого! А даже год жизни – уже прошлое.

У Челнов прошлое есть. Но не сметет ли его полностью сегодняшний город, расчищая площадки под новые свои кварталы?

Нет, я вовсе не за то, чтобы и через десять лет кто-то жил в приземистых домишках без воды и канализации. Но почему бы в облике завтрашнего города не отразить разные периоды его истории?

Прости за дилетантское предложение, но нельзя ли в новых Челнах сохранить кусок Челнов старых – скажем, клуб, магазин и одну-две избы, разместив в этих строениях торговый центр или кафе? Пусть обитатели белых многоэтажных башен знают, как жили тут совсем недавно, в докамазовский период...

И нельзя ли оставить в разных районах города несколько прорабок, бытовок, жилых вагончиков и времянок, вроде той, что так ловко смастерил в одиночку мой приятель Федя, Филгат Тимергазин? Оставить опять-таки не как экспонаты, а отдать под газетные киоски или сувенирные ларьки, снабдив, впрочем, пояснительными досками? Вряд ли проиграет облик города, если они хоть малость «разбавят» симпатичные, но одинаковые типовые «стекляшки».

В последнее время мы научились уважать и хранить нашу старину. А вот к истории недавней иногда до обидного равнодушны. Ломаем бараки двадцатых годов – так уж все до единого. Радуемся, когда «затягиваются раны земли» – обваливаются и зарастают землянки и окопы минувшей войны. С восторгом сносим последние улочки перестраиваемых городов и на месте их разбиваем площади и газоны... А ведь это предается забвению самое близкое, самое кровное наше прошлое...

Требуется личность

В Челнах, естественно, есть главный архитектор. Есть или будет главный художник. Есть главный санитарный врач, хоть и именуется он несколько иначе. Может, каждому новому городу, еще на стадии проекта, нужен и главный психолог? Человек, который бы думал и радел о том, чтобы город получился не только грамотным и удобным, но и любимым?

Самая трудная, но самая творческая работа для градостроителя – строить любимые города...

В Челнах прекрасный Дворец культуры. Просторный, удобный и красивый. Даже роскошный – отделан гранитом и мрамором. Подробно, описывать не буду, но, поверьте на слово, великолепный дворец!

К сожалению, впервые я попал в него во время эстрадного концерта. Группа на сцене была маленькая, но сплоченная и ровная по составу... Сначала ведущий передал славным строителям КамАЗа горячий актерский привет. Этот номер прошел неплохо. Но дальше пошли куплеты. Гражданское негодование было включено на полный накал. Ведущий клеймил грубость в торговой сети, тещу и мировой империализм. Хуже всего пришлось теще, хотя империализму тоже досталось. Не знаю, как другим, а мне очень хотелось вызвать автора. Просто на него посмотреть.

Увы, народ мы совестливый. Не смотрим в зубы не только дареному, но и купленному коню. Не можем аплодировать от удовольствия – аплодируем от неловкости. Конечно, хороший актер лучше. Но ведь и плохому как-то жить надо...

Затем выступил человек очень небольшого роста, объявленный просто по фамилии. По сценическому своему амплуа он был богатырь. От пояса вниз у богатыря шло трико, от пояса вверх – мускулы.

Он поклонился, а потом сделал вот что: взял в правую руку большой сверкающий шар и принял позу. Потом переложил шар в левую руку и принял позу. Потом прокатил шар по спине и поклонился.

Это не впечатляло, но озадачивало.

– А шар-то настоящий? – усомнился какой-то парень позади меня.

Девушка шепотом возразила:

– Конечно, вон как блестит.

– Его реквизиторша в авоське принесла, – съязвил сосед справа.

Тут снова вышел ведущий, и все тещи в зале ощетинились и напряглись.

А я отвлекся от искусства, я смотрел на зрителей и в большом, современном, удобном зале видел человек восемьдесят. Мало народу я видел в зале.

По концерту и аудитория, скажете вы.

А я отвечу: нет, этот концерт ни при чем. И куплетист-разговорник и низкорослый богатырь выступали в тот вечер впервые. А зритель не пришел. Значит, заранее ждал зрелища, ну, пусть не совсем, но приблизительно такого. Значит, уже сложилась у зала репутация.

Жалко, хороший ведь зал!

Вот Лида Бирюкова из Челнов, тоже откликнувшаяся на эти заметки, выдвинула свою версию, почему уезжает молодежь: «Одно кафе на 180 тысяч молодежи, один Дворец культуры, куда на приличные концерты без так называемого блата не попасть...»

Да, когда во Дворец культуры не попасть без блата, это, конечно, нехорошо. А вот когда попасть легко, да никто не хочет, это уж совсем никуда не годится.

Может, мне просто не повезло, но я несколько раз заходил вечером во дворец и ни разу не видел его как следует заполненным.

Надо бы сейчас ругнуть дирекцию Челнинского дворца. Должны лучше работать? Я бы и ругнул, если бы вот уже много лет подряд не ругали мы клубных работников и не было бы от едкой этой критики так мало толку.

Недавно прочел отчет о социологическом исследовании. Нет, не челнинская это проблема. Вообще пустоваты у нас клубные залы и комнаты.

В чем же дело? Где причины хронической этой малолюдности?

Несколько лет назад в Венгрии я попал на вечер гуляша. Выглядит это вот как. Огромный зал, мест, наверное, на пятьсот. Столы. На столах гуляш, национальное венгерское блюдо.

За столами туристы из пяти стран: англичане, американцы, немцы, итальянцы и мы. Еще есть сцена, а на сцене парень лет тридцати в черном костюме.

Вечер длился часа четыре. Что это было? То ли взрослое развлечение, то ли детская игра. Конкурсы на сцене, один другого нелепей. Кто, например, быстрее запомнит и лучше споет песню по-венгерски. Или вытянет через детскую соску бутылочку яблочного сока. Или внезапно прерывающийся танец, когда на десять пар девять кресел и важно захватить хоть одно из них.

А главное, все четыре часа этим действом ловко, весело и естественно командовал симпатичный парень на сцене. Он безошибочно выдергивал из зала людей любого возраста, наделенных чувством юмора, способных на детскую игру. Он острил на пяти языках. Он радовался всему происходящему так же, как и мы. Конечно, это была работа. Но выглядела она как сплошное удовольствие.

Как назвать этого парня? Ведущий? Конферансье? Да нет, не то. Хозяин вечера, душа компании? Может, чуть ближе...

Потом мы долго вспоминали этот вечер.

Экономист, бывший в нашей группе, тут же высчитал финансовую полезность валютного мероприятия. Представительница «Интуриста» позавидовала успеху венгерских коллег – после вечера туристы из разных стран буквально засыпали их благодарностями. А я подумал, что если поярче описать этот вечер да напечатать очерк в каком-нибудь популярном издании, глядишь, и у нас на турбазах...

Писать очерк я не стал, ибо тут же понял, что вечер гуляша с помощью методических указаний вводить бесполезно. Ничего не получится. Ибо все это дело, весь великолепный туристский праздник, все важное валютное мероприятие – словом, весь вечер гуляша – это прежде всего симпатичный и остроумный парень на сцене. Уберите его – останется просто большая столовая, где вкусно кормят, но слишком много народа – никакого уюта.

Вечер гуляша – это не представление, это общение. А для общения методика не нужна. Нужна личность!

У клуба или Дворца культуры уйма обязанностей. В большинстве из них он дублер. Театр, но послабее профессионального, кинотеатр, но похуже настоящего, лекционный зал, но поскромнее лектория.

Однако у клуба есть сфера деятельности, где он никого не дублирует, и его заменить не может никто. Клуб прежде всего служит общению, тому самому общению, уровень которого определяет человеческая личность.

Теперь у меня вопрос к читателю: назовите фамилию хотя бы одного клубного работника страны, кроме тех, с кем знакомы лично... Честно говоря, на ответ не рассчитываю. Если вы сами клубный работник, кого-нибудь назовете. Если же нет...

Меж тем любой из нас вспомнит, не задумываясь, громкие и славные имена писателей, акте ров, режиссеров театра и кино.

Конечно, возглавлять театр почетно и важно Ну, а Дворец культуры? Ведь в городах небольших или новых, как те же Челны, директор или художественный руководитель Дворца культуры должен быть не только организатором досуга, но и носителем творческого духа, эталоном художественного вкуса, духовным лидером. Кто, если не он? Какие концерты слушать горожанам, какие фильмы смотреть, какие спектакли привезут на гастроли – все это он предлагает, а порой и решает. Какие виды и формы самодеятельного искусства развиваются в городе, каков их уровень – и тут его слово бывает первым и последним...

А вот имен руководителей мы не знаем.

Нет имен, значит, нет корифеев, нет авторитетов, как это ни грустно, нет традиций. Вычеркните из истории сцены Станиславского, Мейерхольда, Вахтангова, Брехта – во что превратится сегодняшний театр?

Ощущение такое, что градостроители уже поняли значение клуба в жизни современного города. С архитектурной точки зрения многие центры нашего досуга вполне достойны называться дворцами. Бывает, внешне даже театр выглядит флигелем при ином Доме культуры.

Но, если хочешь знать точное время, не стоит мастерить для старых ходиков золотой футляр. Часы – прежде всего механизм.

Клуб – это не фасад и не зал, это работники клуба. Они умны и культурны – умен и культурен клуб. Они примитивны – примитивен самый роскошный дворец.

Но я не буду ругать клубных работников. В

большинстве своем они достаточно добросовестны и в меру полученного образования работают хорошо. Плоха сама мера полученного ими образования.

Недавно знакомый директор большого завода похвастался, что сумел «выбить» для художественного руководителя Дворца культуры небывалую ставку – двести восемьдесят рублей.

– Как у главного инженера, – сказал он. – А что? Зам. директора по культуре! От него зависит не меньше, чем от зама по снабжению или по быту. Город у нас небольшой, но производство сложное, специалисты нужны первоклассные. А им необходима среда. Заскучают – уедут...

Я стал хвалить директора за мудрость и дальновидность, но он отмахнулся:

– А знаешь, что было самое трудное? Не ставку выколотить, а найти человека, которому не жалко платить такие деньги...

А в самом деле, где найти человека? Где отыскать гроссмейстеров общения, профессоров свободного времени, специалистов по духовной жизни нашего сложного, требовательного, ироничного современника?

Среди гуманитарных вузов институты культуры стоят по престижу едва ли не на последнем месте. Их основной уклон – по-прежнему художественная самодеятельность в традиционных своих формах: драм-, хор- и танцкружки. До сих пор идут дискуссии: может ли самодеятельность быть экспериментальной? Боюсь, нынче она уже не может не быть экспериментальной: ну, кого привлечет идея поставить спектакль, совсем как в театре, только, естественно, похуже, со скидкой на любительство?

Кстати, любопытная вещь: большие наши драматические режиссеры охотно идут в студенческие коллективы и используют их для творческих поисков, на которые иной раз не могут решиться у себя на профессиональной сцене...

Впрочем, самодеятельность – лишь часть проблемы.

Главное в другом: чтобы организовывать и направлять духовную жизнь не только рабочей молодежи, но и, естественно, технической интеллигенции в тех же Челнах, или в Тольятти, или в Навои, или на БАМе, нужно обладать духовной культурой самого широкого диапазона и самого высокого уровня. Такой культурой, чтобы специалист с гордым университетским значком смотрел на тебя с уважением и некоторой завистью...

В этих заметках я пишу в основном о молодых рабочих. Но ведь уезжают со строек не только они. Часто не приживаются и люди постарше, крупные, трудно заменимые специалисты, от квалификации и энергии которых зависит в деле слишком многое. Как их удержать? Квартирой? Такие квартиру получат везде. Деньгами? Таким везде хорошо заплатят. Интересной работой? Но сегодня в стране интересной работы столько, что глаза разбегаются.

Просто и мудро сформулировал проблему знакомый мой хитроумный директор: заскучают – уедут...

И здесь духовный стимул выходит на первый план!

Нужна, просто необходима высшая школа общения – самый элитарный из гуманитарных вузов. Школа, студенты которой, помимо прочих предметов, овладевали бы психологией общения – этим сложным и тонким искусством. Школа, выпускающая специалистов, широко эрудированных, ориентирующихся в самых разных областях культуры.

Кстати, в центре Москвы есть весьма подходящее место: как раз между Большим театром, МХАТом, консерваторией и Центральным выставочным залом. Но там помещается геологоразведочный институт. А Московский институт культуры вынесен за город, на свежий воздух, на станцию Левобережная.

Ну, кто бы объяснил, почему?

То, что ряд сложных проблем, связанных с духовной жизнью стройки, пока не решен, понять можно. Но, увы, не решаются и вопросы куда более простые.

Та же Лида Бирюкова из Челнов пишет, что в городе не достать хорошую книгу. Даже в библиотеке взять нелегко. Вот тут я с ней согласен, без блата никак. Да и с блатом, увы...

Проблема эта больная почти для каждой стройки. Даже на Севере, в Мирном или Тикси, где книга нужна, как хлеб и тепло, меня поражала нищета книжных магазинов. А то, что лежало на полках, вызывало тягостное подозрение: уж не сбрасывает ли Книготорг в эти отдаленные края заваль, отвергнутую в других местах? Уж тут, мол, никуда не денутся, все

разберут, ведь до соседнего книжного магазина два часа лёта...

О хорошем снабжении новых городов у нас заботятся немало. Не пора ли в понятие «снабжение» включить и снабжение книжное? Транспортные расходы на книгу весьма невелики. Торговые тоже: Чехов и Есенин одинаково хороши и в роскошном специализированном магазине и во временном ларьке. Если книжным заказам новостроек дать «зеленую улицу», эта проблема, непосредственно связанная с духовной жизнью стройки, может быть решена очень быстро. А что касается библиотек... Пусть их помещения в новых городах будут до поры неказисты. Но вот фондам их пристало быть первоклассными с первого дня!

Молодежной стройке нелегко стать землей обетованной для театралов или поклонников живописи. Но она может и должна быть Меккой книголюбов.

Костер по четвергам

Легенда? Сказка? Не знаю. Слышал от двух различных людей, так что скорее всего быль. А если и легенда, то красивая.

На одну из больших сибирских строек приехала молодая учительница вместе с выпускниками, которых вела до этого несколько лет. Думаю, подозрения в поверхностной романтике следует сразу отвести. Наверное, сказалось естественное желание учителя продлить общение с уже повзрослевшими ребятами и получить драгоценную для педагога возможность: проверить жизнью результаты своего школьного труда.

Года три бывший класс не распадался. Жили компанией, хорошо и изобретательно. И, в частности, был у них такой обычай. Каждый четверг, летом ли, зимой ли, ребята зажигали костер. Пекли картошку, пели, спорили. Но, главное, к этому костру мог прийти каждый, свой ли, чужой, с любой личной заботой. Искатель истины, непризнанный талант, озлобленная личными неудачами девушка, бывший вор, решивший попробовать жизнь в рамках закона, парень, не знающий, чего ему хотеть, просто человек, нуждающийся в обществе, – все имели право на свет костра, на его мягкое тепло, на печеную картошку, на злой вопрос, на честный ответ, на помощь, если она нужна и возможна.

Прекрасно понимая, что все дальнейшее легко могут счесть одним из вариантов современной утопии, я все же рискну поставить вопрос: а не может ли молодежная стройка, учитывая изменившийся характер рабочей силы, стать своеобразным «костром по четвергам»? То есть местом, где человек не только трудится, не только строит город или завод, но и получает возможность решить большинство своих собственных проблем.

В последние годы и десятилетия представления об очередности дел на стройках постепенно менялись. Сперва считалось: строя предприятие, надо начинать с предприятия. Затем с жилья. Затем с дорог. В порядке предложения: а что, если начинать с людей?

Сейчас происходит так. Человек приходит в отдел кадров. Ему говорят: стройке нужно то-то и то-то. Соответствуешь? Оформляйся, и вот тебе направление в общежитие. Все.

Работник состоялся. А новый житель именно этого населенного пункта? Под большим вопросом. Через месяц может уйти, назвав одну из дежурных причин.

А если сделать по-другому? Тут же, в отделе кадров, новичка спрашивать:

– А что нужно от стройки тебе? Что требуется, чтобы тебе тут было хорошо?

Давайте попробуем с уважением и пониманием отнестись к личным делам человека. Пусть каждый получит на стройке то, что ищет!

Хочет проверить себя? Пожалуйста: есть специальный отряд для трудных работ. Чем-чем, а трудностями стройка может обеспечить всех желающих.

Мечтает о квартире? С этим везде сложно. Но ведь можно честно и внятно объяснить человеку, что именно он должен сделать и на какие жертвы пойти, чтобы получить жилье в возможно короткий срок.

Увлекается легкой музыкой, хотел бы и сам играть, но не уверен, есть ли талант? Вот место в общежитии, при котором в красном уголке создан клуб любителей именно легкой музыки.

Любит читать, сам пробует писать стихи? Тогда – л другое общежитие, что рядом с библиотекой. Там свой красный уголок, свой клуб, мимо которого не проходит ни один приезжий литератор.

Хочет учиться дальше, главное для него – знания и стаж? Что ж, уважим и эту цель. Пусть человек получит работу не слишком денежную, но оставляющую время для занятий. А поселить его лучше в том квартале, где открылись или вот-вот откроются подготовительные курсы.

Приехал за «длинным рублем»? Не станем осуждать с порога, мало ли какие у человека обстоятельства... Может, влез в кооператив. Может, ему жизнь не в жизнь без водного туризма, а лодку с мотором на свалке не подберешь. Может, молодая супруга подарила сразу троих. Или, допустим, одинокий, но упорный изобретатель, решил год поработать во имя денег, чтобы потом два года работать во имя науки... Словом, нужен человеку «длинный рубль» – пусть его получит. Лишь бы это был честный рубль. Обычно только время спустя из многих бригад выделяются наиболее выносливые, надежные и жадные к работе. А нельзя ли попробовать формировать ударные бригады сразу, исходя из личных интересов людей?

И наконец, тот, кто едет за «туманом» (смысл этого понятия мы расшифровали раньше), должен получить «туман» самого высокого качества и по потребности. Жить интересно, неожиданно и просто хорошо – законное право молодого строителя. Поэтому уровень человеческих отношений, уровень общения на стройке должен быть высок с самого начала. И не обязательны для этого мраморные дворцы, хватит до поры и обычных красных уголков.

Правда, мы уже договорились, что общение – это прежде всего люди, причем очень квалифицированные и яркие. А дополнительные люди – это, естественно, дополнительные деньги. Но ведь деньги и так тратятся. Причем немалые. В тех же Челнах, например, во многих пятиэтажных общежитиях квартирного типа дежурят, сменяя друг друга, вахтеры. Круглосуточно. По четыре на подъезд. У всех входящих они отбирают паспорта и тем самым выясняют, какой мальчик пришел к какой девочке, и наоборот. Конечно, для человека любознательного эта информация не лишняя. Но, думаю, КамАЗ вполне можно построить и без нее. Да и как-то не увязывается город счастливых людей с четырьмя вахтерами на подъезд.

К тому же на всю эту бдительность уходят солидные средства. Надзор не за общежитием, а за одним только подъездом обходится в двести сорок целковых! А ведь это месячная зарплата первоклассного актера, талантливого режиссера, искусного музыканта, искусствоведа со степенью, тренера высокой квалификации. А руководители студенческих театров и любительских киностудий, известных на всю страну, получают вдвое меньше.

Круглосуточный вахтер – это пассивная оборона, почти глухая защита, направленная на то, чтобы разрушить козни мелких хулиганов и настойчивых влюбленных. Но, может, стоит переместить средства в сферу духовного созидания? Конкретно: отпустить на более интересную работу вахтеров хотя бы из нескольких общежитий и на освободившиеся деньги пригласить сильную группу молодых творческих работников. А уж с их помощью попытаться организовать молодежь и создать на .стройке такую атмосферу, при которой хулиганство выглядело бы занятием на редкость неинтересным, а влюбленные выучились бы определять свои отношения и без бдительного содействия вахтера...

Как-то в Челнах знакомый градостроитель показал мне эскиз школы и спросил:

– Красиво? Я восхитился:

– Красиво!

– Так вот, в натуре будет хуже, – успокоил он. – Видишь, тут нарисовано дерево, тут газон, а тут клумба. Нарисованы-то они нарисованы, но не заложены в проект...

Когда мы представляем себе будущую стройку, мы «рисуем» не только высокую культуру строительства, но и достаточно интересную, насыщенную жизнь работающей молодежи. Потом же часто забываем, что дерево не вырастет само, клумба сама собой тоже не появится, а жизнь молодежи на стройке не станет автоматически интересной и насыщенной.

Думается, мастеров общения, специалистов по свободному времени подбирать следует так же строго и целенаправленно, как и механиков, энергетиков, монтажников или снабженцев. Духовную жизнь стройки тоже надо закладывать в проект!

Костру по четвергам требуются надежные костровые.