«Кино, спорт, любовь... из жизни кинорежиссера». Иностранцы

Газета СК-НОВОСТИ  № 9 (383) 16 сентября 2019 года.

«Кино, спорт, любовь... из жизни кинорежиссера». Иностранцы

06.06.2020

В.Ф. Коновалов

Коновалов Владимир Федорович (род. 03 октября 1935 года в Свердловске (ныне Екатеринбург) — 28 мая 2020, Москва) — один из ведущих режиссеров отечественного кино, снимавших спортивную документалистику. Заслуженный деятель искусств РСФСР (1983). Лауреат Государственной премии РСФСР имени братьев Васильевых (1985). Орден Почёта (2008). 

Опубликовано в газете СК-НОВОСТИ  № 9 (383) 16 сентября 2019 года. Главы из книги "Коновалов В. Кино, спорт, любовь... из жизни кинорежиссера" (2018). Материал опубликован к 100-летию ВГИКа. На фото: режиссеры Владимир Коновалов, Игорь Григорьев. Фото: персональный сайт И. Григорьева.

Иностранных студентов в нашей мастерской сначала было довольно много, но оказалось, что большинство из них приехало на год-два, не больше. Остались лишь те, кто всерьез хотел научиться режиссерской профессии. Одна немка позанималась немного, забеременела и уехала домой в ГДР на мебельную фабрику, место прежней работы. Несколько арабов куда-то разбежались.

В творческом плане среди иностранцев выделялись двое – исландец Магнус Ионссон и вьетнамец Буй Дин Хак. Магнус быстро вписался в наш круг. До ВГИК он окончил первый курс факультета журналистики МГУ, прилично говорил по-русски. С ним была связана надежда исландцев – организовать свой национальный кинематограф. Ионссон действительно кое-что снял, но очень мало и только чисто пейзажные эпизоды. Во ВГИК он познакомился с девушкой из Якутии, которая училась в якутской мастерской ГИТИС на актерском факультете. Типичная якутка – маленького роста с узкими прорезями глаз и блюдообразным лицом. Ему, красавцу, с изящными манерами аристократа, интересно было поближе познакомиться с такой экзотической девушкой. Чувство переросло в любовь. И как ни трудно было уединяться в условиях общежития, вскоре наш герой обзавелся четырьмя детьми и вывез их всех в Исландию, предварительно сыграв свадьбу в Якутии.

Кюрегей – так звали жену Ионссона – добилась впоследствии бóльших успехов в творчестве, чем сам Магнус. Обремененный большой семьей, он почти ничего не снимал, не занимался фильмопризводством, немного преподавал. Она же открыла театральные курсы в Рейкьявике, и к ней шли учиться молодые люди. Это позволило Кюрегей участвовать в постановке театральных спектаклей, где были заняты ее дети. Магнуса скоро не стало, у него оказалось больное сердце, но для меня он незабываемый человек – очень дружелюбный, остроумный, всегда скромный и обаятельный. Наиболее осведомленным о жизни Магнуса был Юрий Сальников. Активно работая в географическом обществе, он сумел попасть в Исландию, где встречался с Кюрегей, с друзьями и коллегами Ионссона и снимал, снимал, снимал. В результате сохранился обширный материал под названием «Магнус и Кюрегей», который не трудно было бы превратить в фильм. Но Сальникову так и не удалось убедить в этом чиновников Министерства культуры, так же, как и каналы телевидения.

Мне тоже довелось быть в Исландии, снимать фильм о переговорах Рейгана и Горбачева. Времени для встреч с коллегами Магнуса у меня не было, но узнав, что в составе советской делегации находится его однокурсник, ко мне в гостиницу пришел министр культуры Исландии, от которого я узнал подробности о кончине Магнуса Ионссона.

...1 сентября 1960 года к нам в мастерскую на занятия по технике речи пришли четыре вьетнамца. Или они что-то не поняли, или их кто-то не туда направил, так как заниматься техникой русской речи, не зная русского языка, они не могли. В любом случае знакомство при столь необычных обстоятельствах состоялось. Их попросили прочитать какой-нибудь стишок по-русски. Все четверо прочитали одно и то же: «Это наше море, это наше небо, это наш демократический Вьетнам!». Прочитано было так, что все поняли: техникой русской речи им заниматься не придется. Сначала надо было создать минимальный словарный запас. За это взялся Юрий Сальников. Он заставлял их выучивать по тридцать-сорок русских слов в день. Выдержал этот метод обучения только один из четырех. Его звали Буй Дин Хак. Очень скоро мы узнали, что именно Хак — ведущий вьетнамский режиссер-документалист. Во ВГИК показали программу документальных фильмов из Вьетнама, и среди них была картина «Дорога на передовую», выдающееся произведение, завоевавшее фестивальный мир.

В фильме все подчинено движению вперед к цели, с ускоряющимся темпом. Это настоящий ураган, устремленный в бой, страшный и непобедимый, отчаянный и восторженный. Автором фильма был Буй Дин Хак. На одном из международных фестивалей его фильм получил приз выше, чем фильм Романа Кармена. И, несмотря на это, он приехал учиться мастерству, попал в мастерскую Романа Кармена и прошел все стадии ученичества до конца.

Заходили к нам в мастерскую два иракца. Талантливые ребята. Они показывали сценки из жизни Ирака, делали интересные режиссерские разработки по классическим произведениям, в частности, по «Тысяче и одной ночи». Одного из них звали Хади Рави, имени другого не помню. Вскоре они уехали в Багдад. Много позже мы с кинорежиссером Юрием Чулюкиным и художником Михаилом Богдановым виделись с ними в Ираке, когда нас пригласили туда преподавать в Академии искусств. Были у них в гостях. Им было трудно, так как оба были коммунистами, и при Саддаме Хусейне им не давали снимать большое кино. Зарплату платили, но свое кино так они и не поставили.

Бывал на наших занятиях индус Парикшад. Режиссера из него не вышло. На родине он получил какую-то административную должность.

Еще об одном студенте хочется сказать особо. Его звали Костас Долидис. Он имел два гражданства — Греции и СССР. Как он оказался студентом ВГИК, непонятно. Уровень его знаний и способностей создавать кино был ниже среднего. Он был крайне скромным, всегда улыбался, пытаясь ответить на задаваемые вопросы. Данных к профессии режиссера у него не обнаружилось никаких. В его фильме по стихам Маяковского под слова поэта: «А вы не засиделись в своем кабинете?..» Костас смонтировал панораму лиц членов политбюро ЦК КПСС на трибуне мавзолея Владимира Ильича Ленина во время какого-то праздника. Хорошо, что кроме нас этого никто не видел. Не скажу, что он был таким смелым. Это была дань его наивности и малограмотности. Наиболее точную оценку его работе дал Вахтанг Микеладзе. Он подошел к Костасу и поцеловал его в лоб, как малое дитя.