Цена кадра. Это вечное кино!

Опубликовано: «ПЛАЧЬТЕ, НО СНИМАЙТЕ!..» СОВЕТСКАЯ ФРОНТОВАЯ КИНОХРОНИКА 1941–1945 гг.» (Автор Валерий Фомин; Изд: — М.; ООО "Киновек"; 2018; с. 35-40). Фото: "Встреча фронтовых кинооператоров 8 мая 1970 года. Москва, Лихов переулок дом 6". На фото: Константин Широнин снимает кинооператоров советских киностудий. Фото из архива В.И. Фомина.

Начиная с 1942 года руководителям советского кино пришлось вести учет тех огромных материальных потерь, которые несла наша кине­матография в результате войны. К победным дням мая 1945 цифра набралась немалая – 2 953 938 000 руб. Почти три триллиона рублей!

Чтобы хотя бы приблизительно почувствовать, что в те годы означала эта цифра, надо бы сопоставить ее с той, что советское правительство сумело выделить в по­слевоенные годы на восстановление разрушенной кинематографии. Так вот: выде­ленные на восстановление средства оказались в десять (!!!) раз меньше той суммы, что определяла масштабы разрушений и потерь, нанесенных нашей киноотрасли немецко-фашистской агрессией.

Но даже при всей внушительности цифры явно не с особой немецкой педантич­ностью подсчитанного ущерба, она, конечно же, и в самой ничтожной степени не передает истинных масштабов того, что было разрушено и безвозвратно потеряно. Да и возможно ли вообще перевести те кошмарные последствия и потери, связан­ные с войной, на язык бухгалтерской цифири?

Как оценить весь тот ужас – голод, разруху, нищету, все те немыслимые ли­шения и страдания нашего народа? В какой валюте и по какому биржевому курсу оценить покалеченные судьбы миллионов и миллионов наших людей? И на каких весах взвесить, в каком золоте исчислить хоть сколь-нибудь сопоставимый экви­валент человеческой жизни, которую оборвала пуля? В какую сумму определить ампутированную ногу, ранение в живот, заработанный в походной мокротени же­сточайший ревматизм или полное разрушение нервной системы от перенесенной контузии?

Долгое время официальная статистика утверждала, что из всех операторов и работников фронтовых киногрупп за годы войны погиб каждый пятый. Историк кино В. П. Михайлов, досконально изучавший работу наших фронтовых операто­ров, вывел более печальную статистическую формулу: каждый второй ранен, каж­дый четвертый убит…

Боюсь, однако, что и у моего старшего коллеги не было полных данных об истин­ных наших потерях. Достаточно сказать, что ни в графу погибших, ни в графу уцелев­ших не попала такая категория как «без вести пропавшие». А таковые имелись – и в немалом числе – и в составе наших фронтовых киногрупп. Лишь совсем немногие из числа этих «без вести пропавших» позднее обнаружились и подали о себе те или иные «вести». Большинство же исчезло навсегда. И скорее всего – погибли.

Одна из самых тяжких потерь такого рода случилась в первые же месяцы войны при окружении Киева – вместе с войсками попала в окружение и вся киногруппа Украинского фронта в составе десяти (!!!) человек. О судьбе ее до сих пор ничего не было известно. Самым же удивительным в этой истории было то, что и фронто­вые операторы, оставившие помимо миллионов метров пленки огромное количе­ство иных свидетельств – десятки книг воспоминаний и др., – об этой бесследно пропавшей киногруппе украинской кинохроники, едва ли не самой многочислен­ной, не вспоминали ни одним словом, будто ее никогда и не было.

Не фигурировали фамилии членов этой киногруппы и в официальном перечне потерь – не было их ни в списках погибших, ни в списках пропавших без вести. Попала ли киногруппа в плен или погибла вся до единого еще ранее – до последнего времени можно было только гадать. Однако уже в процессе работы над этой книгой удалось все же обнаружить письмо трех членов пропавшей киногруппы, которым удалось выжить. В письме на имя Ф.М. Васильченко они сообщали, что, оставшись на оккупированной фашистами Украине, создали подпольную организацию и по возможности пытались продолжить борьбу с оккупантами. Никаких других документов, которые могли бы поведать о том, что же стало с остальными операторами-окруженцами, по сию пору выявить не удалось.

Скорбный список операторов, погибших на войне, был открыт уже в первые месяцы войны. В числе первых погибли оператор Павел Лампрехт и руководитель киногруппы Балтийского флота Анатолий Знаменский, снимавшие боевые дей­ствия морской пехоты на островах Балтики. Во время эвакуации судов Балтийско­го военного флота из Таллина в Ленинград фашисты с моря и с воздуха атаковали огромный караван из сорока судов. Корабль «Вирония», на котором находилась ки­ногруппа, попал под мощнейший обстрел. Взрывной волной многих находивших­ся на палубе сбросило за борт. Затем последовала атака фашистской подводной лодки. Корабль стал тонуть. Фашистские самолеты кружили над оказавшимися в воде людьми и крошили их из пулеметов. Чудом уцелевшие свидетели этой бойни рассказывали потом, что видели в воде уже мертвого Павла Лампрехта с разбитой головой – его поддерживало на плаву распластанное кожаное пальто.

Этот замечательный оператор, которого многие коллеги любили и ценили, успел снять в первые месяцы войны только два боевых сюжета. Обстоятельства гибели начальника киногруппы А. Знаменского до сих пор остаются неизвестными…

На войну рвались и стар, и млад.

Старейший русский оператор Петр Васильевич Ермолов, участник и кинохро­никер еще Первой мировой войны, завалил кинематографическое руководство за­явлениями с требованиями отправить его на фронт. И, получая отказ за отказом, писал снова и снова, убеждая, что немалый его возраст не помеха, а операторский опыт, в том числе и фронтовых съемок, таков, что он еще даст сто очков любому молодому да прыткому…

На войну просились, рвались и совсем молодые, в том числе и те, кто был на­дежно защищен от военного призыва так называемой «бронью». Целый курс опе­раторского факультета ВГИКа выпросился на войну, условившись, что свои ди­пломные работы снимет прямо на фронте. Многие из этих ребят-добровольцев в институт уже никогда не вернутся.

Николай Номофилов, отличник, сталинский стипендиат, находясь на съемках на передовых позициях, попал под артобстрел, получил тяжелое осколочное ране­ние в спину и умер 19 июля 1942 года. По решению Государственной экзаменаци­онной комиссии ВГИКа ему был уже посмертно присужден диплом с отличием за работу «Хроникальный сюжет в кинохронике».

Погиб на фронте и его однокурсник Вячеслав Высоцкий.

Не успев сдать зачет по операторскому мастерству, оставшись с академической задолженностью, погиб на съемках Николай Писарев.

Самый прославленный и самый легендарный из фронтовых операторов, сту­дент этого же курса Владимир Сущинский тоже не вернулся с войны. У него остал­ся несданным экзамен по марксизму-ленинизму.

А еще один их однокурсник, Виктор Муромцев, погиб уже в Югославии, сни­мая одно из самых последних сражений Второй мировой…

Самое удивительное и невероятное в истории нашей фронтовой киножурнали­стики заключается в том, что среди операторов-фронтовиков встречались и жен­щины. Их было совсем немного, но зато каких!

Ленинградские документалисты, снимавшие блокаду, вспоминают одну из сво­их коллег – Галину Захарову, которая была настолько предана своему делу, что до самой последней минуты скрывала от всех свою беременность и продолжала сни­мать, опасаясь, что ее могут отправить рожать из блокадного города на Большую землю… Поразителен и тот факт, что именно две женщины – Оттилия Рейзман и Мария Сухова – убедили начальство отправить их на самые опасные съемки в глубоком тылу у немцев. Их забросили в одно из партизанских подразделений, где они сняли замечательные репортажи о народных мстителях. Из этой командиров­ки Марии Суховой уже не довелось вернуться домой.

Четыре года войны не прошли даром для кинематографистов, оказавшихся на фрон­те. Это были уже умелые, хорошо подготовленные воины. Они научились воевать, маскироваться, быть по возможности осторожными. Но даже и этот немалый опыт не всегда выручал. По­хоронки в семьи кинематографистов летели до самых последних дней войны. Как ни странно, напоследок их стало даже больше…

Весь освободительный маршрут Красной Армии по странам Европы оказался оплачен многими сот­нями тысяч жизней ее воинов. Самые большие по­тери последних месяцев войны не обошли стороной и фронтовых операторов. И почти весь путь Красной Армии от советских границ до Берлина оказался от­мечен и могилами операторов фронтовых киногрупп. У стен Кёнигсберга погиб Владимир Крылов. В боях на городских улицах Бреслау (Бреславля), становив­шемся то польским, то немецким, погибли два верных друга, два храбрейших оператора – Владимир Сущин­ский и Николай Быков. В боях за Вену получил смер­тельное ранение Семен Стояновский. При освобожде­нии Венгрии погиб Яков Лейбов. В сражении на земле Чехословакии был убит Александр Эльберт. В Югос­лавии, на подступах к Триесту, погиб Виктор Муром­цев. Это была последняя жертва, принесенная нашей фронтовой хроникой на общий алтарь Победы…

Это вечное кино!

Не буду подводить никаких итогов. Скажу только одно: если и были у на­шего кино какие-то грехи и долги перед народом и страной, то все они с лихвой оплачены подвигами, кровью, а нередко и жизнями кинемато­графистов, оказавшихся на войне не по принуждению, а по искреннему зову сердца. Оплачены они и замечательными художественными фильмами, сняты­ми в тяжелейших условиях. И совсем уж вдвойне и втройне искуплены эти прегре­шения самоотверженной и талантливой работой фронтовых операторов, сумевших наперекор всему создать потрясающую и вдохновенную кинолетопись войны, кото­рая была и осталась для нас Великой, Отечественной, Священной…

Кадры кинолетописи, снятые советскими фронтовыми операторами, и сегодня стоят на страже великого подвига нашего народа, защищают его Победу от то­тально насаждаемого беспамятства. И пока сохраняются хоть несколько кадров этой кинолетописи, значение и смысл великой победы нашего народа трудно будет переврать. А потому этим кадрам уже никогда не состариться.

Это вечное кино!

Материалы по теме

1. 1945. ПОБЕДА!!! (из книги «ПЛАЧЬТЕ, НО СНИМАЙТЕ!..» СОВЕТСКАЯ ФРОНТОВАЯ КИНОХРОНИКА 1941–1945 гг.» (2018))
2. Новости Музея кино . (открытие онлайн-проекта «Цена кадра: каждый второй ранен, каждый четвертый убит»)