СЕДА ПУМПЯНСКАЯ

Опубликовано: Сборник  «Союзинформкино». «Режиссёры советского документального кино» (Выпуск второй. Москва, 1984 год). Седу Пумпянскую представляет киновед Галина Копалина.

Благодарим Ирину Никитину (компьютерный набор текста) за помощь в подготовке материала. 

Какие пути приводят человека в кинематограф однажды и, как правило, навсегда? Пятьдесят лет назад случай привёл на бакинскую киностудию Седу Николаевну Пумпянскую…

14 сентября 1987 года в Вашингтоне состоялась премьера киноэпопеи «Неизвестная война». После просмотра двух фильмов сериала, на торжественном приёме, А. Гарримону, видному общественному деятелю, бывшему послом США в СССР в годы войны, представили невысокую скромную женщину, «которая делала фильмы о Сталинграде». И в низком поклоне он склонился к её руке… Всю осень того  года, каждым субботним вечером, «Неизвестная война» врывалась через телеэкраны в дома американцев.

Двадцать дней «неизвестной войны»…

Четыре годы Великой Отечественной…

Каждый из двадцати фильмов – это этап нашей смертельной битвы с фашизмом. Но Сталинграду отданы два фильма. Сталинград! Надо ли говорить, что значил этот город и победа его над врагом для каждого советского человека тогда и сегодня. Сталинград – это любовь и боль Седы Пумпянской, лауреата Ленинской премии. В своих фильмах она не раз обращалась к образу этого города, к его героическим подвигам в суровые дни войны и возрождения, к его трудовым подвигам в мирные дни сегодняшние…

…Но тогда, в далёком 33-м году ей ещё не было шестнадцати, а жизнь складывалась так, что пришлось думать о собственном заработке. Соседка, актриса драматического театра, послала девочку с запиской к знакомому кинорежиссёру. «Конечно, хотите сниматься?» Она не хотела сниматься, она не знала кино и не понимала, чем может заниматься здесь, на маленькой бакинской киностудии. И тогда режиссёр рассказал ей об интересной профессии – монтажёре. И Седа пошла в монтажную. Как говорили, у неё оказались «золотые руки». Сегодня та работа кажется несложной – главное, клеить «в рамку». Но вот наматывать плёнку для оператора на маленькие бобины, клеить её в тёмной комнате было тяжело. Каждые три месяца проходила аттестацию со сдачей экзаменов. Вскоре её перевели монтажницей в негативную лабораторию. Это было повышение.

Здесь, на студии, познакомилась с оператором и режиссёром Борисом Пумпянским, который стал её мужем и первым учителем в кинематографе. Вскоре они переехали в Тбилиси. На студии художественных фильмов работала над картиной «Крылатый маляр», начала работу с М. Чиаурели по картине «Великое зарево». Но Б. Пумпянского перевели на студию кинохроники в Алма-Ату, и они снова переехали в другой город. …Мартовская Алма-Ата встретила буйным цветением, зеленью, ярким солнцем. А ночью произошло землетрясение. Это первое воспоминание, которое сохранилось в памяти о городе, с которым так много связано в жизни Седы Пумпянской.

Здесь их застала война. И вскоре Алма-Ата стала кинематографическим городом. Приезжали сюда и москвичи-хроникёры: М. Слуцкий, Я. Посельский. Все жили в гостинице, одной дружной семьёй, помогая и подбадривая друг друга. Здесь принимали и устраивали быт Д. Вертова и Е. Свиловой, приехавших с последним октябрьским поездом из Москвы сорок первого года, без вещей, без багажа.

Здесь, именно в этот тяжёлый военный период, начинается творческой путь Седы Пумпянской – проба пера и основная школа кинорежиссуры. Она начинает работать с Д. Вертовым и Е. Свиловой сначала над журналами, потом по фильму «Тебе, фронт!», потом самостоятельно монтирует киножурналы. Учиться монтажу у Вертова – это поистине великая школа. И поэтому своим вторым учителем называет она Дзигу Вертова.

Работа Вертова в монтажной не раз описана в кинолитературе. Но вот воспоминания коллеги:

«Первый киножурнал. Первая совместная работа. Смотрим сюжеты в просмотровом зале. Вертов просит разрезать сюжеты по планам и развесить на монтажном столе. Ходит. Смотрит. Переставляет планы. Склеиваем. Снова смотрим. Садимся монтировать. Даже для киножурнала сюжеты монтировал под задуманную музыку. Монтировал – и непрерывно говорил, объяснял. Монтировал неожиданно, на первый взгляд, нелогично. Например, сюжет о собрании. Скучный общий план. Он склеивает очень крупный и сразу – очень общий, как бы с верхней точки. Теоретически эти планы не монтировались. На экране же  возникала ритмичность, завершённость изображения, сюжет оживал.

Сегодня понятие «вертовский монтаж» стало хрестоматийным для любого кинематографиста. Но когда клеила своими руками, чувство сопричастности вдохновляло необычайно…»

Д. Вертов передал Седе любовь к хронике, чувство кадра, монтажа…

В конце 1944 года она переехала в Москву, и с той поры студия кинохроники в Лиховом переулке стала её родным домом. Здесь, на Доске павших на полях сражений кинохроникёров, выбито золотом имя её мужа и учителя Бориса Пумпянского, здесь работала она с Д. Вертовым, И. Копалиным, Р. Карменом, А. Аванесовой, здесь стала режиссёром, здесь созданы её любимые фильмы, здесь пришло к ней признание и слава…

Хроника – любовь её. Дело всей жизни…

Седа работала с Д. Вертовым над киножурналами «Новости дня» до последнего номера.

«Работая с Вертовым, я старалась учиться у него, возможность ведь была уникальная – какой это был режиссер, какой человек, какой удивительный художник!»

Через пятнадцать лет она вновь «встретится» со своим учителем, будучи профессиональным режиссёром, чтобы вместе с соратниками и друзьями Вертова – Е. Свиловой и И. Копалиным – вернуть к жизни непревзойдённый шедевр мировой кинопублицистики «Три песни о Ленине». В сборнике «Дзига Вертов в воспоминаниях современников» С. Пумпянская вспоминает о работе по восстановлению фильма своего учителя:

«Мне посчастливилось работать над его обновлением. Всё должно было остаться таким, как задумал Вертов, всё должно было быть сохранено: каждый кадр, каждая надпись (изменения могли быть только технические – в соответствии с нормами сегодняшнего дня). У Елизаветы Игнатьевны Вертовой сохранилась «памятка для микшера»…

Денис Аркадьевич обращал особое внимание на звук. Он писал, что фильм «Три песни о Ленине» задуман и сделан в стиле музыкального произведения, в котором композиция звука со своим пиано и форте, со своей тишиной и громкость. Играет не меньшую роль в воздействии на зрителя, чем само изображение. Поэтому он просил придерживаться во время демонстрации фильма прилагаемой звуковой памятки.

Спасибо Елизавете Игнатьевне, жене и другу Вертова. Двадцать лет она по крохам собирала рукописи, фотографии – всё вертовское. Даже страничку звуковой памятки и ту сохранила.

Звукооператор Валентина Гергиевская при восстановлении фильма старалась максимально сохранить звуковой ряд, используя для этого старые фонограммы. Очень помогла ей и эта  памятка».

Как-то в вестибюле студии к Пумпянской подошёл И. Копалин и предложил работать с ним. Совместная работа продолжалась до последнего фильма Копалина, а дружба – до последних дней его жизни.

С этого времени начинается новый этап в творчестве Седы Пумпянской, новый характер её работы. В больших фильмах И. Копалина об Албании, о международных фестивалях молодёжи и студентов в Бухаресте, в Варшаве она участвует как «съёмочный режиссёр», выезжая на места событий, организовывая съёмки, руководит операторскими группами. Прежде ей редко приходилось выезжать на съёмки, тем более отвечать за организацию их. Работа была интересной, новой, необычной. Но, пожалуй, в работе с Копалиным наиболее значимым, в какой-то степени определившим её дальнейшую кинематографическую судьбу, было иное. Он привил ей любовь к кинолетописи, к архиву. Он сам любил находить новые, неизвестные кадры, умел работать с архивным материалом. Их совместная картина «Незабываемые годы», созданная к сорокалетию Октября – одна из наиболее интересных и совершенных историко-революционных документальных лент. Впервые был поднят такой огромный архивный пласт. Впервые появились на экране многие кадры старой хроники. Сколько времени провела она в архивах? Сколько километров плёнки просмотрела? Седе Пумпянской уже доводилось раньше работать с архивными материалами по фильму М. Ромма «Ленин», но в такой мере она его ещё не осваивала. Каждый новый найденный кадр – был праздник. И этот праздник всегда был с ней и позже, в самостоятельных работах, ей и сейчас более всего интересны летописные фильмы. И ещё привлекало в И. Копалине его трудолюбие и лиризм. Он оставался лириком даже в самых, казалось бы, «не лирических» фильмах. Наверное, это качество трудно привнести извне. Эмоциональность построения эпизода, умение монтажным столкновением, сопоставлением кадров, времён вызвать ответный взволнованный порыв зрительного зала – это было близко и понятно бессменной помощнице Копалина Седе Пумпянской. И эта образованность и эмоциональность присущи фильмам режиссёра Седы Пумпянской.

С 1965 года начинается её самостоятельный путь кинорежиссёра. Позади – завидная школа: только о её ассистентской работе с Вертовым, Копалиным, Карменом, о друзьях и коллегах можно написать книгу.

К 100-летию со дня рождения В.И. Ленина ею были сделаны три фильма, вписавшие новые страницы в советскую Кинолениниану: «В годы испытаний», «Союз равноправных», «Ленин – страницы биографии» (1966-1970). Последний фильм – хронологическое следование датам жизни В.И. Ленина, но не иллюстрация к биографии, а взволнованное повествование о вожде, мыслителе, человеке. Два первых фильма построены на летописном, историческом материале. «В годы испытаний» – это кинорассказ о суровой поре в жизни молодой советской республики – годах гражданской войны и иностранной интервенции. Больше года во многих архивах отбирались уникальные кадры советской и зарубежной кинохроники, редкие фотодокументы. «Я очень люблю архив, люблю находить новый, ещё никем не использованный и нигде не виденный материал». Это определяет убедительность и эмоциональность фильмов С. Пумпянской.

«Порой кажется, что Советский Союз существует с первого дня революции»… так начинается фильм «Союз равноправных». Только через пять лет объединились Россия, Украина, Белоруссия, Азербайджан, Армения и Грузия в единый Союз. 30 декабря 1922 года открылся Первый съезд Советов, провозгласивший начало этого Союза. Ленин не присутствовал на съезде. Он был болен. Врачи разрешали ему работать пять-десять минут в день. Для того, чтобы продиктовать письмо Центральному Комитету понадобилось два дня.

«Союз республик необходим для  защиты социализма от империалистов… Союз республик нужен всемирному коммунистическому пролетариату для защиты от империалистов… Союз республик нежен всемирному коммунистическому пролетариату для зашиты от интриг всемирной буржуазии, нужен угнетённым народам, ибо впереди решительный, долгий и тяжёлый бой за освобождение…»

О том, как пришли первые шасть республик в единый Союз равноправных народов, повествует фильм. Это не иллюстрированный рассказ о жизни всех республик, но образное раскрытие существа сложнейшего принципа равенства и суверенности народов. Тщательно, точно отобран режиссёром исторический материал. По крупицам собирала его в архивах страны. Достоверность документов, эмоциональность воздействия реальной действительности, запечатлённой на плёнке, определили ценность и значимость нового фильма Ленинианы.

…Пройдёт десятилетие, и Кинолениниана пополнится ещё одной страницей – фильмом С. Пумпянской «Краков помнит Ленина», рассказывающим о работе В. И. Ленина в краковский период по руководству революционным движением в России, по укреплению связей с польским рабочим классом. Стилистика новой картины совершенно иная. Там – история, запечатлённая в кадрах кинолетописи. Здесь – сегодняшний день, и лишь несколько старых фотографий «вводят» зрителя в атмосферу Кракова 1912 года. Фильм лиричен, музыкален, мягко, без нажима рассказывает о нелёгком периоде эмиграции В. И. Ленина, тяжёлом времени в революционной жизни русского пролетариата. В фильме как бы два героя – Ленин и Краков. Образ Ленина, вырисовывающийся в сегодняшних интервью, – воспоминаниях о нём, в архивных находках и открытиях, происходящих и по сей день. И образ города, воплощённый в прекрасной и мужественной легенде, как бы обрамляющий картину.

…На Краковской площади, на башне, утром и вечером играет трубач. Внезапно обрывается мелодия. Бьют часы… Так когда-то, гласит легенда, вражеская пуля оборвала песню часового, стоящего на башне…

И апофеоз фильма, его финал: в Новой Гуте, на площади у памятника Ленину, в день его рождения, торжественно вручаются партийные билеты новому отряду польских коммунистов.

На Краковском фестивале короткометражных фильмов 1980 года фильм был удостоен Специальной премии города Кракова.

Как каждый режиссёр-документалист в своей повседневной практике Седа Николаевна работает над фильмами самой разнообразной тематики: событийные, современные, исторические, короткие и полнометражные – десятки названий в творческой карточке режиссёра. Среди них фильм о Ф. Энгельсе «Мыслитель и революционер» (1970), «Строкой «Правды» (1972), «Родословная подвига» (1978, совместно с режиссёром В. Бойковым) к 60-летию образования советских вооружённых сил и другие. Но главные темы её творчества – Ленин и Великая Отечественная война…

В 1973 году Седа Пумпянская получает предложение сделать серию фильмов о войне для зарубежного телеэкрана. Вместе со сценаристом С. Дробашенко они монтируют пять трёхчастёвых фильмов: «Начало конца», «Сталинградское сражение», «Освобождение Родины», «Освобождение Европы», «Весна Победы». Тщательно подбирали летописный материал. Конечно, за основу брали большие фильмы периода войны, созданные мастерами документального и игрового кинематографа: «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой» Л. Варламова и И. Копалина, «За нашу советскую Украину» А. Довженко, «Сталинград» Л. Варламова, «Берлин» Ю. Райзмана и другие. Но хотелось показать новые, неизвестные зрителю кадры – а их ещё так много хранят архивы! В работе над этим сериалом в полной мере проявилось творческое кредо режиссёра:

«Почему я так упорно ищу материал в архивах? Не люблю «брать блоки» из старых фильмов, откровенные цитаты. В подобном случае надо ссылаться на автора в обязательном порядке. Ведь каждый эпизод старого фильма, к которому мы обращаемся «за материалом», – плод раздумий, творческих поисков, результат замысла художника. Конечно, событие остаётся неизменным. Но всегда стараюсь насытить его новыми выразительными кадрами, деталями. Просто брать цитату из другого фильма не могу…»

Из всей серии наиболее дорог ей был фильм «Сталинградское сражение». И, наверное, не случайно в творческом активе режиссёра есть фильм в Волгоградском тракторном заводе («Дважды рождённый»), и не случайным оказались фильмы о Сталинграде в киноэпопее «Великая Отечественная»…

…Р. Кармен в эти годы не работал на ЦСДФ. Но дружеские отношения сохранялись. Они были  знакомы с 1938 года, когда Кармен жил в Алма-Ате перед поездкой в Китай. После войны встретились в Москве. Был период, когда работала вместе с ним на картине «Пылающий остров». Он приглашал перейти на «Мосфильм», работать с ним над латиноамериканским циклом. Но любовь к хронике была сильнее всего, хотя от дома до «Мосфильма» тогда ей было гораздо ближе, чем до Лихова переулка…. И вот звонок. «Будет большая работа. Я приглашаю тебя». Только успела спросить: «О войне?» «Да». «Я буду делать только Сталинград!» Через несколько дней Р. Кармен пригласил на совещание творческую группу, рассказал о замысле огромной работы. Двадцать фильмов! Сразу оговорил, какие будет делать сам, сказал о Сталинграде (два фильма) – просила Пумпянская. Остальные темы выбирались режиссёрами. Показательно, что в подготовительный период работы, в период отсмотра материала, Кармен внимательно изучал те пять военных серий, которые сделала С. Пумпянская. Р. Кармен осуществлял художественное руководство: он определил и чётко сформулировал главную идеологическую задачу предстоящей работы, ясно обозначил общую цель. И задумывал он киноэпопею из двадцати фильмов, не двадцать серий одного фильма, но двадцать полноценных, самостоятельных кинополотен. Седьмой и восьмой фильмы киноэпопеи – «Оборона Сталинграда» и «Победа под Сталинградом» – это фильмы Седы Пумпянской, её «звёздный час». В них сфокусировалось всё: её личная боль невосполнимой потери и гражданская гордость, преклонение перед героизмом сталинградцев; всё, что она впитывала в себя, постигала на практике за годы ассистентской работы с подлинными художниками кино: искусство монтажа, образность киноязыка, неординарность музыкального решения и, наконец, подлинную цену новых открытий и находок среди тысячи километров отсмотренной плёнки. И снова архивы, архивы… Возможностей отбора больше – на два часа экранного времени! В заявке сценария определялась структура будущего фильма – три этапа Великой Сталинградской битвы. События строились в хронологическом порядке (это была просьба заказчика, мотивирующего тем, что американский зритель не знает подробностей этих событий). Но материал говорил сам за себя. Художественный принцип дилогии можно сформулировать коротко – человек на войне. Наиболее ценное в ней – выкадровка, укрупнение личности воина, солдата, сталинградца, выделение его из общей человеческой массы, конкретного подвига – из общей картины сражения.

Создатели фильма правы, «отдав первое место не стратегии войны, а именно личности воина. Массовый героизм нашего народа, обеспечившего победу над гитлеровским фашизмом, складывался из судеб и подвигов тысяч и тысяч отдельных героев. Нам представлена возможность взглянуть им в глаза», – писал о дилогии Евгений Долматовский. Тщательно продуманный отбор летописных кадров позволил строить киноповествование на столкновении «двух сторон» (немецкая хроника и кадры советской кинохроники), на сопоставлении эпичности военных операций и лирических интонаций в эпизодах из суровой жизни солдата на войне. Финал дилогии – немудрёная «мирная» песенка, сопровождающая кадры до основания разрушенного города, переходящие в панораму современного Волгограда, – заключительный аккорд большого эмоционального звучания. Американский композитор и певец Род Маккьюен написал текст её прямо в павильоне, на озвучании. В тот момент многих не устраивала эта мелодия на финальных кадрах фильма – на апофеоз победы мыслились и победные бравурные аккорды. Режиссёр видела и слышала только такой музыкальный финал и настояла на своём, и незамысловатая песенка в контрасте с изображением вызывала трудно передаваемое словами чувство щемящей тоски  и высокой гордости за всё, что прошло на экране.

«Великая Отечественная» с триумфом прошла по теле- и киноэкранам мира, неся суровую и простую правду о подвиге. Мужестве советского народа… Седа Пумпянская вместе с коллегами по работе была удостоена высокого звания лауреата Ленинской премии.

В последнем фильме киноэпопеи «Неизвестный солдат» звучал за кадром голос Р. Кармена:

«О чём думал этот русский солдат, возвращающийся домой с полей сражений? Истерзанная войной встречала его родная земля. В руинах  лежали 1710 советских городов… Нацисты сожгли и сравняли с землёй 70 тысяч советских сёл и деревень… Они уничтожили 32 тысячи фабрик и заводов. И, глядя на это, казалось, что возродить страну из развалин будет под силу разве что двум или трём поколениям людей…»

Как естественное продолжение «Великой Отечественной» стала историко-публицистическая киноэпопея «Всего дороже», продолжающая повествование о подвиге народа, потому что военный подвиг его не закончился в день Парада Победы, но продолжался на полях трудных боёв за восстановление разрушенной войной страны. И ленинские слова эпиграфа точно соотносятся с этим временем: «Нам всего дороже мир и полная возможность посвятить все силы восстановлению хозяйства», Преемственность «Великой Отечественной» ощущается во многом. Но от фильма к фильму – теснее связь времён, того, послевоенного, с сегодняшним. Она – в многочисленных интервью с участниками прошлых событий, с видными политическими деятелями, наконец, в манере ведущего Е. Матвеева, вступающего в непосредственный  контакт,  сопереживание с героями ленты. И снова Седа Пумпянская делает два  фильма: «Подвиг Возрождения» – о восстановлении разрушенных заводов Запорожья и Донбасса и «Как Феникс из пепла» – о возрождении городов. И снова был Сталинград… Режиссёр вспоминает, как долго искала рисунки, гравюры – какое-либо изображение бессмертной птицы Феникс. Хотела через легенду о возрождении и бессмертии, в параллельном монтаже – прошлого и настоящего – показать бессмертие подвига выстоявшего и возрождённого города. И снова бесконечные километры старой плёнки. И в них – золотые крупицы новых кадров, от них – поиски в череде событий сегодняшнего дня. В основе их принцип  сопоставления времён – через летописные кадры и синхронные интервью, репортажные съёмки сегодняшнего дня. Великолепная галерея портретов, человеческих судеб проходит перед зрителем в фильме «Как Феникс из пепла»: Александра Черкасова, всю войну прожившая в городе, сразу после освобождения его поднявшая девчат на восстановительные работы, Лидия Пластикова, приехавшая сюда в 30-е годы на строительство тракторного завода… Потеряв всю семью, собирала она по городу бездомных, больных, раненых детей, мыла, кормила, выхаживала… И таких людей было много в городе. Как раскованы, искренни, взволнованы они перед камерой – не просто вспоминают, но делятся святым, сокровенным. Некоторые эпизоды фильма можно отнести к возрождению вертовских традиций.

Так авторы запечатлевают историю современности и познают истории. Прошлого. Запечатлевают историю народа и сегодня, обогащая память его, формируя нравственный облик его. Летописец и пропагандист, исследователь и воспитатель – это в полной мере относится к Седе Пумпянской, бойцу передового отряда советских кинопублицистов. И что может быть дороже для художника, чем, к примеру, чуть наивные строки, опубликованные в Волгоградской газете «Молот» («Письмо к сыну», Раздумья над киноэпопеей «Всего дороже»).

«Смотри правдивое кино,

Смотри внимательно,

Серёжа!

В нём всё, как есть

отражено,

Что было нам всего

дороже!

Нет ни артистов,

ни статистов,

В нём бой суровый

день за днём,

Горяч, упорен

и неистов…»

«Я люблю архив, люблю находить новый, ещё никем не использованный и нигде не виденный материал…» Он ещё откроет ей свои тайны. В каких фильмах? Привязанности к темам у Седы Пумпянской прежние.