«МЕНЯ УЖЕ СЖИГАЛИ НА КОСТРЕ…»

Опубликовано: Журнал «Экран», № 8, 1991 год. Фотографии из личного архива Джеммы Фирсовой.  Материал подготовлен к публикации Ириной Никитиной.

Семь лет тому назад, когда на меня нахлынул – неожиданно и необъяснимо – «стихопад», я позвонила своему другу Николаю Каретникову:

— Коля, ко мне пришли стихи…

— Читай, – сказал он коротко и императивно.

Я прочитала два или три.

— Ещё, – сказал он.

Я читала, и в паузах, когда я заканчивала очередное, он говорил неизменное «Ещё». После того, как я всё-таки завершила чтение, повисла пауза – длинная и мучительная, после которой Каретников сказал медленно и тихо:

— Знаешь, может быть, это главное, что тебе суждено в жизни. Погорим потом. Я должен подумать.

Когда я положила трубку, на меня навалились самые противоречивые чувства: и удивление, и недоверие, и какое-то детское ликование. Потом пришли мысли – тоже самые противоречивые. Последняя угасла на вопросе: «А может быть, самое главное, что мне суждено, всё-таки ещё впереди?»…

Реквием для медных

Вновь слышу я звон колоколов.

И вновь запели где-то трубы.

Вновь потрясение основ:

Опять недосчитаюсь друга.

 

      И снова это будет тот,

      С кем мы прошли огонь и воду,

      С кем перешли все реки вброд

      И устояли в непогоду.

 

Он другом преданным мне был –

Плечом к плечу – в горниле боя.

В бою он трусов не любил,

И шквал огня встречал он стоя.

 

     Мы с ним прошли таким путём!

     Нас вместе с ним не раз топили.

     Мы чудом выплыли. Потом

     Мы за спасенье водку пили.

 

И вдруг в один прекрасный день

Его настигла власть и слава.

И, от него отставив тень,

Его к рукам прибрал лукавый.

 

     Вчера я встретила его:

     Ему – я знаю – Боже правый! –

     Уж не осталось ничего,

     Как кровь сосать из горла славы…

 

По ком же колокол гудит?

По ком запели меди трубы?

Кто снова славою убит? –

И перешёл в живые трупы?..

***

Лечу над кронами осенних парков –

Спокойных, обречённых и печальных… –

И принимаю царский их подарок,

И понимаю: Слово – материально!

***

«Прости им – не ведают, что творят»

«Прости им!» – Уже не прощает…

Опасность

Мучительный сон: на скончании дня

Мне с берега в море лететь – к горизонту.

И темень ночная встречает меня,

Скрыв море под куполом чёрного зонта.

 

     Я знаю: заказано ночью летать, –

     Лишь мыши летучие видят во мраке.

     Но чую – опасность! Хоть мне не узнать –

     Кто гонится сзади? – Охотник, собаки?

 

Я вижу тот сон чуть не каждую ночь.

Я знаю: спасусь. Но спасение – чудо…

Взлететь в темноте – всё в себе превозмочь

И думать: «Опасность откуда? Откуда?..»

 

     Последний мой сон – мой последний полёт.

     Опасность! Опасность! Взлетаю! Взлетаю!..

     Но вдруг возвращаюсь – о Боже! – Вот-вот

     Я тайну опасности этой узнаю…

 

Что встречу? Холодный охотничий ствол?

Иль лютого пса в ошалелой погоне?

Толпу, в озвереньи срубившую кол?

И колокол, вдруг захлебнувшийся в звоне?

 

     Но нет – у домов, где взяла я свой старт,

     Откуда взметнулась в тоске и тревоге,

     Скрывая угрюмый, тяжёлый азарт,

     Не взрослые, дети стоят на пороге…

 

Спасение – чудо. Но знаю – спасусь.

А в сердце – холодная страшная ясность. –

Я в небо ночное лететь не страшусь. –

Бескрылые дети – опасность! Опасность!..

 

 ***

Мы столько веков

тосковали о миссии –

Спасти, научить,

просветить, повести, -

Что в этой гордыне

мы сбились с пути –

Мы сбились с души,

и с закона,

и с смысла.

 ***

Жить нет силы

От того, что было.

И забыть – нет силы –

Ничего!

Как же ты, Россия,

Заплатила

За слезу ребёнка –

Одного!

 ***

Не просите Отчизне славы,

А просите ей доброты.

Не просите ей силы лукавой,

Чтобы раздвинуть границ посты.

 

     Не просите – быть всех сильнее.

     Не просите – быть всех умнее.

     Не просите – быть всех правее

     Непонятною правотой.

 

Не просите Отчизне доли

Поучать, наставлять, вести,

А просите – любе боли

Превозмочь и перенести.

 

     А просите – быть всех роднее.

     А просите – быть всех добрее.

     А просите быть всех мудрее.

     Тихой мудростью доброты.

 

Попросите – извлечь уроки

Из падения в высоту.

Попросите – назначить сроки

Возрождения

ко Христу.

***

Романтизм – на излёте лета.

Романтизм – на изломе века, -

Мне – спасительно. Вам нелепо. –

Вера в Бога и – в Человека.

***

Слеза на реснице прошедшего мимо –

Невозвратимо. Непоправимо…

 Ведьма

Меня уже сжигали на костре

Во Фландрии, в Бургундии, в Салеме.

И в проруби во вьюжном декабре

Топили, останавливая время.

 

     Мне не прощали избранность мою.

     Мне не прощали то, что я летаю.

     Мне не прощали то, что я люблю,

     Что я дарю удачу и караю.

 

Мне не прощали то, что я пою

И вызываю молнии и грозы.

Мне не прощали искренность мою –

Мой смех, тоску, молчание и слёзы.

 

     Мне не прощали, что в моих руках

     Любое дело спорилось и пело.

     Мне не прощали, что, скрывая страх,

     Чуму и оспу я лечить умела.

 

Мне не прощали, что любой судьбы

Заранее я знала завершенье,

И то, что просто так, без ворожбы

Во всём читала тайные знаменья…

 

     Мне не прощали, что в вечерний час

     Меня виденья в поле посещали,

     Что Гостя моего священный глас

     В моей каморке много раз слыхали…

 

Мне не прощали, что, приняв коня,

Копьё и меч, надев мужское платье,

Я шла на бой, и воины меня

Как полководца приняли в объятья.

 

     Мне не прощали ярости побед

     И мужества в минуты пораженья.

     Мне не прощали, что предела нет

     Ни силам, ни стремленьям, ни уменьям…

 

Мне не прощали юности моей,

Когда от старости товарки умирали,

И, счёт теряя лет моих и дней,

От тихой злобной зависти сгорали…

 

     Мне не прощали, что моя любовь

     Бессмертье смертному избраннику дарила,

     Что я свою ему вливала кровь,

     Что я свои ему давала силы…

 

Испытывая леденящий страх,

За мной следили утром, днём и ночью.

Пророка моего в его крылах

Не раз видали перед собой воочью…

 

     Да, я прошла и пытки, и костры,

     Я всё прошла – и вновь не отступаю.

     Я принимаю тяжкие дары –

     И ничего в судьбе не отвергаю.

 

И корчатся мучители мои

На смертном ложе от ужасной хвори,

В последние мгновения свои

Испив до дна сосуд вины и горя…

 

      …Но плачу я, не в силах уберечь

     Их, палачей моих, от неизбежной кары. –

     Из рук Судьбы не выбьют грозный меч

     Прощающие всё моей судьбы фанфары.

 

Меня уже сжигали на костре…

 

***

Как говорить душе? –

Лишь музыка и слово.

Лишь слово музыки –

И музыка строки.

И, логике холодной вопреки, –

Лишь вера и любовь –

Всему основа.

***

Моё время течёт медленно, –

Мне бы для жизни – тысячу лет…

***

Как спит в зерне пленительный цветок,

Как в каждом атоме Вселенная таится,

Так спит в своём творенье светлый Бог, –

И видит сны, – не чая пробудиться…

 

     Как охранить в зерне красу цветка,

     А в атоме – гармонию Вселенной?

     Как сон Господень уберечь, пока

     Он в этой оболочке – хрупко-тленной?..

В издательстве «Советский писатель» готовится сборник поэтических дебютов «Ты и я» (составленный Ларисой Васильевой). В него войдёт «книга в книге» Джеммы Фирсовой.