«Глядите, глаза мои…»

«Глядите, глаза мои…»


Джемма Фирсова о Роллане Сергиенко.

Опубликовано в сборнике «Кинопублицистика и современность», вып. № 6, 1987 год.

Когда я вижу Роллана Сергиенко – моего однокурсника по ВГИКу, мне кажется, что время
остановилось: тот же мальчишеский силуэт, та же юношески лёгкая походка, те же светлые, чистые, доверчивые глаза. Как и много лет назад, когда все мы собрались на первое занятие на курсе А.П. Довженко. Впрочем, время, наверное, остановилось для всего нашего курса: не меняется Отар Иоселиани, не меняется Георгий Шенгелая, не меняется Гунар Пиесис, не менялась Лариса Шепитько

Роллан Сергиенко с женой Еленой. Фото из личного архива Р.П. Сергиенко.

Роллан был самым спокойным, самым уравновешенным, самым мягким, самым интеллигентным из нас. Он неизменно на всё отвечал тихой доброй улыбкой. Сейчас, вспоминая Роллана-студента, я могу только удивляться мудрости Александра Петровича, который разглядел тогда в этом тихом мальчике – таком, казалось, неподходящем для суровой и волевой профессии – будущего режиссёра.

Мы все были дети войны, все носили её в своей душе, в своей крови, в своих генах, и Довженко чувствовал и понимал нас так, как мы сами ещё не понимали себя.

На втором курсе у Роллана был этюд, который назывался «Враги»: прыгнув в немецкий окоп, русский солдат впервые видит немецкого солдата лицом к лицу. У немца из кармана выпадает фотография жены и сына. Русского это потрясает – оказывается, этот зверь, который топчет его землю, – обыкновенный человек. Ноги немца придавлены балкой от окопа, и русский солдат освобождает раненного врага и даёт ему воды, а немец спасает его от фашистов.

Эта история могла бы показаться наивной юношеской идиллией, если бы не одно
обстоятельство: Роллан Сергиенко вместе с матерью, школьной учительницей, пережил все ужасы немецкой оккупации. Отец – тоже учитель – погиб в 1942 году. «У меня всё пошло от войны – всё помню: и бомбёжки, и немцев…» – слышала я от Роллана не раз.

Ещё одна из институтских работ Сергиенко – рассказ Джека Лондона «Вера в человека» – отчасти объяснение характера, который к тому времени уже был сформирован и проявлялся с удивительной последовательностью и определённостью. «Вера в человека» – это не просто название рассказа, это жизненное кредо Сергиенко, одно из главных, определяющих качеств его личности: вера в человека, ответственность за судьбу человека, человечества… Тогда, в 1957/58 годах, весь курс наш, помимо Шекспира, Маяковского, Брехта, Ремарка
ставил на площадке и Дудинцева – «Не хлебом единым». А в письменных работах, кроме яркой памяти войны, отразились и смутные, неясные для нас, детей, трагические страницы истории наших семей – почти в каждой были пропавшие без вести не только на фронтах войны…

Когда пришла дипломная пора, Сергиенко вместе с Миколой Винграновским (теперь Микола – прекрасный, самобытный украинский поэт) поехали в Киев – снимать по сценарию Миколы «Мир без войны». Не вышло. Чиновникам от кинематографа тогда казалось, что это не актуально. Вернулись в Москву. Руководство Киевской киностудии разыскало Сергиенко через несколько лет – после того, как он снял на ЦСДФ свой диплом – фильм «Я землю люблю», который, впрочем, с тем же успехом тоже можно было бы назвать «Мир без войны». «Всё
зависит от народов, от человека, от каждого из нас. Об этом должен был сказать фильм. Решал и взвешивал мысли, и казалось, что от одной моей ошибки или малейшего моего просчёта может произойти катастрофа со всем человечеством», – писал молодой режиссер в теоретической части своего диплома.

Тема войны и мира решалась им на образах мировой культуры, созданной человечеством за
тысячи лет. Документальных кадров в фильме было минимальное количество, но начинающий режиссёр очень нетрадиционно сопрягал материю документа и дух произведения искусства. Нетрадиционным был и его взгляд на предмет искусства, его реликвии и образы. Он писал, что произведения искусства не были для него самоцелью, а «использовались как документальный материал о жизни человечества, раскрывающий ту или иную сторону бытия». Для него картины, скульптуры, рисунки, фрески – это «кадры
хроники, летописи истории людей».

Работая над своим вторым документальным фильмом (первым был рассказ об экипаже
тихоокеанской подлодки – «Бортовой 812»), Сергиенко не был ещѐ документалистом, специфики кинодокумента он ещё не чувствовал и не понимал.
Но взгляд на произведения искусства как на «летописные» страницы истории человечества был свой, выстраданный, доказывал необходимость мира на земле как вывод из всей многовековой человеческой культуры, истории человеческого духа.

«Что ещё сказать о фильме «Я землю люблю»? Работая над ним, я полюбил маленькую плачущую беззащитную девочку, заснятую неизвестным мне оператором, полюбил как близкое и бесконечно дорогое мне существо, полюбил, как будто бы она – мой собственный ребёнок и этот ребёнок в беде.

Кажется, готов был отдать жизнь только затем, чтобы она не плакала… Но она всё плакала и плакала, беспомощно, судорожно взмахивая руками – маленькая, испуганная, беззащитная… Для неё я делал этот фильм. Кадры, запечатлевшие её, стали кульминацией фильма. Глядите, глаза мои». Это было написано в 1963 году. «Я тогда решил, что надо помогать спасению мира, что добро, радость, свет, коммунизм неизбежно победят…» Нет, это не был
юношеский романтизм. Всё обстояло (да и сейчас обстоит) именно так – надо помогать спасению мира. И в эту работу начинающего, никому не известного молодого режиссёра вошёл уже смертельно больной Назым Хикмет. Текст Хикмета к диплому Сергиенко –
одна из последних работ поэта, которую он так и не увидел.

Вот после этого фильма и разыскал Сергиенко директор Киевской киностудии. И первое, что сделал там Роллан – снял прекрасный полнометражный документальный фильм по сценарию Александра Михалевича «Объяснение в любви» – картину о женщинах, женских характерах и судьбах, высокой миссии женщины в этом мире. Фильм этот стал как бы продолжением темы женщины из фильма «Я землю люблю», но уже бесплотная Мадонна полотен Возрождения обрела конкретность, характер, имя и заняла своё место в нашем суровом и прекрасном
мире, в наше страшное и захватывающее время. То уже был высокий пример кинодокументалистики.

Но мы кончили мастерскую игрового фильма, и всех нас так или иначе манила специфика работы в игровом кино. И Сергиенко приступает к экранизации повести А. Сизоненко «Белые тучи». Это была картина о драматичном, трудном для села периоде коллективизации в двадцатые годы. Тогда, когда Сергиенко делал этот фильм, не было принято говорить правды о коллективизации. Фильм корёжили, резали, потом у него была трудная судьба.

«Потом была драма с фильмом, который я очень хотел сделать, но не сделал. Это был сценарий о Лесе Украинке – «Иду к тебе». Тогда «видение» фильма – моё и начальства – не совпали. Я хотел снимать Демидову. Мне предлагали другую актрису. Я хотел снимать одну картину – мне предлагали снимать совсем другую. Я отказался делать «не мой» фильм. Ушёл. Я до сих пор не пережил и не перегорел этим фильмом. Зря я тогда хлопнул дверью… Это было для меня так болезненно, что потом три года не мог переступить порог студии…»

Роллан уходит на «Киевнаучфильм». Делает там тоже только то, что ему самому близко и
интересно. Среди сделанных там фильмов – сорокаминутный фильм о Григории Сковороде – «Открой себя» – фильм, который так и не вышел. «С поэтическим кино мы покончили раз и навсегда и это кино не выйдет, так как оно – апологетика Сковороды и чуждо нам…» – сказал руководящий чиновник, в чьих руках были судьбы украинского кинематографа того времени, – С.Д. Безклубенко. Он уничтожал поэтическое кино яростно и самозабвенно, он прошёлся по нему как железный каток. Что крамольного усмотрел Безклубенко в фильме Сергиенко, в образе, воссозданном на экране?

«Каждый человек хочет быть счастливым. Для того, чтобы быть счастливым, надо понять свою душу и выпестовать её как светильник и источник радости для других. – Так или примерно так проповедовал украинский философ. – Становитесь всегда на
сторону добра и света. Мало разрешить противоречия, которые вне тебя, – разреши их также
и в своей душе…»

Жизнь Сковороды – это длинная цепь отказов от должностей, постов, привилегий… Это история верности своей совести и своей миссии – миссии служения людям.

Все копии фильма были уничтожены. Потом был фильм «Будущее начинается сегодня», поднявший проблему непростых взаимоотношений триады – природа, человек, машина. Это было начало осознания проблем экологии, предупреждение об опасности увлечения
машиной. Если бы тогда, в семидесятые годы, мы прислушались к предупреждениям…

По сценарию Рениты Григорьевой Роллан Сергиенко снял первую картину о Рерихе («Николай Рерих»; 1976; — прим. ред.). Она стала логичным и последовательным продолжением того первого импульса в фильме «Я землю люблю», с которого начался режиссёр Роллан Сергиенко. Мало того, это не просто продолжение некой идеи, некой тенденции, это точное и однозначное выражение сущности самого Роллана, его устремлений, его исканий, так поразительно совпавших с сущностью исканий Николая Константиновича Рериха.

Фильм этот – не жизнеописание художника, поэта, философа. Это фильм не о затворнике, ушедшем от мира на вершины Гималаев, но о человеке, который всегда оказывался на переднем крае борьбы за человечность и культуру, за духовность и раскрытие лучшего в человеке, за то, чтобы история человечества не оборвалась внезапно и нелепо. И одним из ярчайших выражений исканий Рериха был «Пакт Рериха», на основе которого в 1954 году в Гааге был подписан Заключительный акт Межправительственной конвенции о защите культурных ценностей в случае вооружённых конфликтов. Рерих предложил принять пакт охраны всего, что было той «летописью истории человечества», которая стала документом в первом фильме Роллана Сергиенко.

Этот фильм был снят в 1976 году. Спустя много лет вернулся Сергиенко на Киевскую студию, уже носившую имя нашего учителя. И опять – горечь и разочарование. Сергиенко взялся
за экранизацию повести Бориса Горбатова «Прощание» – 30-е годы, зарождение стахановского движения в Донбассе. История крестьянского парня и лошади, навечно заживо погребённой в шахте. Это был фильм о нравственной основе отношения человека ко всему в этом мире. Один высокопоставленный чиновник сказал: «Вы что же, сделали фильм для зоофермы?» Картине дали третью категорию, и она практически не увидела экрана. Вернее – её не увидел зритель. А Роллан Сергиенко опять ушёл из игрового кино.

На этот раз вместе с Ренитой Григорьевой и по её сценарию он снимает «Закон Вернадского» (1983). «Здесь совместились все мои предыдущие фильмы. «Закон Вернадского» для меня ближе всего к началу – к фильму «Я землю люблю». Итак, круг замкнулся. Роллан выходил на новый виток, на новый этап осмысления себя и мира: «Я бы для себя определил задачу «Вернадского» так: в каждой частичке мира можно и нужно увидеть весь мир, так как она частичка Вселенной, её отражение. Необходимо понять, что смысл эволюции – во взаимном развитии природы и человека. И задача человека – давать природе, а не брать у неё».

Сергиенко сделал в кино непростительно мало – непростительно для тех, кто мешал ему работать. Но всё, что он сделал, было «своё», выстраданное, пережитое, передуманное. И необходимо всем нам, потому что касалось главного: ответственности человека за свои поступки перед человечеством, перед природой, перед эволюцией.

Природа поставила человека перед необходимостью сдать свой главный экзамен – на звание человека разумного. И там, где он не выдерживает этого экзамена, возникает ситуация,
которую не назовёшь иначе, чем предупреждение. Таким страшным предупреждением стал Чернобыль. И не удивительно, что именно Роллан Сергиенко взялся за фильм о Чернобыле. Не удивительно, что Сергиенко боролся за каждый кадр. Не удивительно, что отказался от переделок, которые предлагались ему Главатомом. Не удивительно, что сегодня, когда
возникло большое желание у некоторых чиновников отправить Чернобыль и его трагедию в прошлое, в архив, отделать малыми расходами и малыми мерами в отношении того, что ещё «фонит» в чернобыльской катастрофе, Сергиенко делает свой следующий фильм «Суд». Чтобы не успокаивались, чтобы не прятались за иллюзии, чтобы не самообольщались и не самообманывались.

А «Колокол Чернобыля» живёт и работает! И это главное. Потому что заставляет думать,
заставляет «решать и взвешивать», заставляет понимать, что сегодня «от одной моей ошибки или малейшего моего просчѐта может произойти катастрофа со всем человечеством».

Роллан Петрович Сергиенко (род. 19 января 1936 года). Фото из семейного архива.

_________________________________________

Источник: Роллан Сергиенко. Каталог фильмов (Редактор-составитель – И.Н. Гращенкова; Компьютерный набор – М. Космочевская, И. Никитина) (Изд.: — М.; Союз кинематографистов России, Московский клуб документального кино имени Джеммы Фирсовой и Владислава Микоши «Окно в Россию. Связь времѐн»; 2016; с. 3-12).