«Илья Гутман. Человек войны и мира»
По материалам документального фильма «Илья Гутман. Человек войны и мира» (автор сценария и режиссёр: Игорь Григорьев) www.tvkultura.ru
Илья Семенович Гутман (1918 — 1999). «Студента Илью Гутмана война застает на третьем курсе Института кинематографии в Москве. Из воспоминаний Гутмана: «Помню, как вгиковцам не нашлось теплушек и их отправили в эвакуацию в Алма-Ату на собранных по всей Москве троллейбусах, поставленных на железнодорожную платформу…».
В 1942 году четверо студентов курса, среди которых был и Гутман, написали письмо ректору с просьбой отправить их на фронт и защитить диплом там. Они вернулись в Москву. На фронт их провожали с Московской студии кинохроники. Гутман встретил на фронте школьного приятеля — летчика Генриха Гофмана, будущего писателя. Конечно, попросился к нему полетать. «Не выйдет, — ответил Гофман, — хочешь, чтобы я с голой задницей летал? Научись стрелять по летящим за мной самолетам, тогда посмотрим». Неделю Илья Гутман учился попадать в цель. После экзамена Гофман согласился взять его с собой. Гутман вспоминал: «Летим. И вот он входит в пике, стреляет, сбрасывает бомбы. Я даже вижу лица фашистов… Но одно мгновение. И мы уже снова набираем высоту. Гофман кричит: «Снял?» — «Снял!» — кричу, хотя меня так прижимает к креслу, что я камеру даже не могу поднять. И снова пике…».
Еще из воспоминаний Ильи Гутмана: «Для того чтобы оператору снять атаку, конечно, ему надо подняться. Как я снимал? Вначале снимаешь из окопа, пока солдаты бегут вперед. Потом, когда они уже отбежали метров на 10, ты уже сам, превозмогая страх, будем прямо говорить, вылезаешь из окопа и снимаешь их дальше, идешь за ними. Пленки в камере было 30 метров — этого хватало на 2 минуты съемки, потом надо было менять кассеты с пленкой. Еще надо было перезаряжать камеру. Обычно в мешке перезаряжали, а когда уже совсем не было времени, то просто на свету — засвечивалось 1,5 — 2 метра пленки. Все приходилось делать мгновенно и снимать дальше.
Но когда шло отступление, камеру нельзя было взять даже в руки — снимать было запрещено, за это могли даже убить. У меня была одна такая ситуация. Наши танки вышли на высоту, а потом наша атака захлебнулась. В каждой бригаде кроме командира и политрука был еще и особист. Он решил пойти туда и посмотреть, я попросил взять меня с собой. Он сказал: «Давай, пойдем, снимешь, как наши воюют». Километра полтора мы прошли, и вдруг видим наших солдат, они в каком-то замешательстве… непонятно куда бегут. Я взял камеру, хотел снимать, в этот момент наш особист закричал: «Ты что, убирай камеру, — и с пистолетом на меня идет, — я тебя сейчас пристрелю». Я, естественно, камеру опустил, смотрю, на него бегут наши солдаты. А он с пистолетом и кричит им: «Назад! Назад!». Кто-то побежал назад, а некоторые в растерянности и идут прямо на него. И он начал стрелять и на моих глазах убил двоих или троих солдат. Это было как раз после того, как вышел приказ Сталина № 227. Тогда были заградотряды — когда наши солдаты, которых немцы поливали огнем, поворачивали назад, в этот момент их начинали поливать огнем свои же из пулеметов. Солдаты ничего не понимали, поворачивали опять к немцам… И кадры эти сохранились, они есть».
Как и в 1930-х годах, в конце 40-х Сталин снова раскручивает кампанию массовых преследований. Тогда на Студии кинохроники работал кинорежиссер мирового класса — Дзига Вертов, которого Гутман обожал со студенческой скамьи. Вертов ходил как тень, боясь оказаться на очередной студийном собрании. Люди и здесь стали делиться на правильных и неправильных… В 1946 году отца Ильи Гутмана посадили, а самого его сослали в Киргизию — «поднимать киргизский кинематограф». Настоящей причиной было то, что на Центральной студии документальных фильмов — идеологической организации — евреев старались убирать.
В Киргизии Илья Гутман снял фильм об альпинистах, покоривших пик Коммунизма (до 1962 года он назывался пик Сталина). Кинокамеру, штатив, пленку, объективы — все это он нес на себе вместе с альпинистским снаряжением. Иосиф Пастернак, режиссер-документалист: «Однажды мы пошли в парную, и я увидел его ноги. Это были страшные ноги, с венами, все синие… Гутман перехватил мой взгляд и сказал: «А ноги я потерял в горах…».
В то время телевидение еще не было развито в стране, все важные события снимались кинематографистами Центральной студии документальных фильмов. Часть документалистов работала нам фильмами о простых людях, часть дежурила на студии в ожидании вызова на правительственные съемки в Кремль. Таких операторов в шутку называли «паркетными». В составе таких команд Илья Гутман тоже иногда ездил в Кремль, но паркетным его никак нельзя было назвать. Он все время искал героев для собственных фильмов… В 1960-е годы начинается оттепель. Кинематографисты заново открывают простых людей. И не только в нашей стране. Гутман едет снимать кино в Италию. Он привез много интересного документального материала — наблюдения об Италии, итальянских городах, людях. И вместе со сценаристом Виктором Некрасовым сделал фильм «38 минут по Италии». Ему было интересно рассказать, чем живут люди вокруг. В документальном сериале «История пяти колец» он воспевает внутреннюю силу человека, его безудержное стремление к победе. В фильмах об экологии он с болью обнаруживает, как мало на земле людей, готовых прийти на помощь пострадавшей от человека природе.
Родной и близкой для Гутмана оказалась и стихия циркового братства. Они с Никулиным сразу заметили друг друга — два фронтовика работали на одной арене. Выяснилось даже, что жена Гутмана — Зина — воевала в соседней с Никулиным зенитной батарее под Ленинградом. Гутман делает тогда первые, поразившие многих кинематографистов, съемки известного клоуна. Татьяна Никулина, вдова Юрия Никулина рассказывает: «Мы как-то сразу потянулись к друг другу. Уже после съемок общались домами. В свое время мы увлекались Ремарком. И как-то я спросила: «Ребят, Ремарк пишет о сломанном, потерянном поколении, а вы были сломаны войной?». И они оба сказали «да». Хотя это в жизни не ощущалось, но, видно, внутренний надлом все-таки был». Гутман помнил, как клялись гвардейцы на фронте, перед тем как пойти погибать. Они готовы были биться за родину, но за какую? За ту, что ждет их в тылу с хамоватыми чиновниками и раскормленными партаппаратчиками, со взяточниками и всевозможными ворами?.. Именно война сблизила Гутмана и Никулина. Они собирались вместе, приходили Зиновий Гердт, Булат Окуджава, Алексей Баталов, Вячеслав Тихонов. В своих фильмах, цирковых репризах, кукольных спектаклях, песнях Гутман и его друзья и бились за ту родину — родину гвардейцев.
Иосиф Пастернак, режиссер-документалист: «Очень многое в нашей памяти стирается, остается самое важное. Может быть, на этой войне он почувствовал то родство с этой страной, которого не было ни до, ни после. Я думаю, что советская власть окончательно победила в СССР 9 мая 1945 года, потому что эта война объединила всех — русских, узбеков, армян, евреев, грузин… Может быть, это было для Ильи Гутмана моментом истины».
Фото из открытых интернет-источников.