ПОТЕРЯННАЯ МУЗЫКА

Опубликовано в интернет-журнале «Кру­гозор» 02 Октября 2008 года. Материал подготовила Люд­ми­ла Щербакова по записям Елизаветы Давидовны Ривчуна об отце — композиторе, пианисте, дирижёре Да­виде Иса­ако­виче Гей­гне­ре (1898 - 1938). Источник: www.bostonkrugozor.com. Фото: Москва, Пушкинская площадь. 1930-1937 гг. Автор фото: Иван Панов. Источник фото: МАММ / МДФ.

«Я, мос­ков­ский ком­по­зитор Бо­рис Рив­чун и моя ма­ма Ли­за Да­видов­на Рив­чун поз­на­коми­лись с ва­шим жур­на­лом в ин­терне­те. Про­читав не­кото­рые его ма­тери­алы, ре­шили пред­ло­жить для пуб­ли­кации статью о тра­гичес­кой судь­бе мо­его де­душ­ки и, со­от­ветс­твен­но, от­це мо­ей ма­мы Да­виде Иса­ако­виче Гей­гне­ре — ком­по­зито­ре, пи­анис­те и ди­рижё­ре. В 1928 го­ду он, мо­лодой, та­лан­тли­вый му­зыкант вмес­те с Рус­ской Опе­рет­той вы­ехал в ка­чес­тве ди­рижё­ра на гас­тро­ли в Ки­тай. В г. Хар­би­не Опе­рет­та про­рабо­тала че­тыре го­да, а за­тем гас­тро­лиро­вала по го­родам Ки­тая. Пос­ледние три го­да — с 1932 по 1935 Да­вид Гей­гнер вмес­те с семь­ёй жил и ра­ботал в г.Шан­хае, от­ку­да вер­нулся в СССР. Тра­гич­но сло­жилась его даль­ней­шая судь­ба: че­рез два го­да пос­ле воз­вра­щения на ро­дину в 1937-м, Да­вида Гей­гне­ра, как и мно­гих дру­гих ни в чём неповин­ных лю­дей, арес­то­вали и че­рез ме­сяц расс­тре­ляли÷

Из рассказа Елизаветы Да­видов­на Рив­чун (записала Люд­ми­ла Щербакова)

«...я пом­ню, мы плы­ли на па­рохо­де «Се­вер», и па­па со­чинил пес­ню «Воз­вра­щение на ро­дину», а текст на­писал ка­питан ко­раб­ля».

В мае это­го го­да я поз­на­коми­лась с Ели­заве­той Да­видов­ной Рив­чун, до­черью ком­по­зито­ра, пи­анис­та, од­но­го из пер­вых соз­да­телей джаз-ор­кес­тра в на­шей стра­не Гей­гне­ра Да­вида Иса­ако­вича и поп­ро­сила о встре­че. Я
объ­яс­ни­ла ей, что хо­тела бы взять ин­тервью о судь­бе ее от­ца, ко­торый в кон­це 20-х — на­чале 30-х ра­ботал в Ки­тае: Хар­би­не и Шан­хае. Ели­заве­та Да­видов­на сог­ла­силась. Мы до­гово­рились о встре­че. И вот я уже си­жу нап­ро­тив очень сим­па­тич­ной по­жилой жен­щи­ны и слу­шаю ее рас­сказ о «зо­лотом» па­пе. Это сло­во «зо­лотой» она час­то пов­то­ряла во вре­мя на­шей
бе­седы.

Гей­гнер Да­вид Иса­ако­вич ро­дил­ся на Ук­ра­ине в 1898 го­ду в обед­невшей мно­годет­ной му­зыкаль­ной семье.
Да­виду бы­ло лет семь, ког­да отец при­вел его к хо­зя­ину бо­гато­го ук­ра­ин­ско­го по­местья По­тоц­ких, где он
ра­ботал, и стал рас­ска­зывать, как хо­рошо его сын иг­ра­ет на ро­яле. Хо­зя­ин не­довер­чи­во пос­мотрел на Да­вида и, кив­нув в сто­рону инс­тру­мен­та, поп­ро­сил:

—  А ну-ка, сыг­рай нам что-ни­будь, ма­лыш!
—  А что вы хо­тите?
— Да что хо­чешь, то и иг­рай!

«Он как на­чал иг­рать, так хо­зя­ин чуть под стол не сва­лил­ся: се­милет­няя  кро­ха иг­ра­ет са­мый  мод­ный ре­пер­ту­ар и так ве­лико­леп­но», - вспо­мина­ет Ели­заве­та Да­видов­на рас­сказ те­ти, сес­тры Да­вида Иса­ако­вича.

— Ты сам не зна­ешь, чем ты вла­де­ешь. От­дай мне ею, я его в Вар­ша­ву  от­прав­лю  учить­ся  за  свои день­ги. Мы из не­го
сде­ла­ем за­меча­тель­но­го му­зыкан­та.

— Вы что, сме­етесь?  Он всю семью кор­мит.  А мы как бу­дем жить?

Да­вид дей­стви­тель­но кор­мил всю семью: от­ца, мать, двух сес­тер и бра­та. Он был кра­сивым маль­чи­ком с
тем­ны­ми круп­ны­ми куд­ря­ми и го­лубы­ми гла­зами. Ему сши­ли бар­хатный кос­тюмчик, в ко­тором он под­ни­мал­ся на воз­вы­шение, где для не­го спе­ци­аль­но ста­вили ро­яль, са­дил­ся и иг­рал все, что за­казы­вала ему бо­гатая пуб­ли­ка. Мать его бы­ла прак­тичной жен­щи­ной и бра­ла день­ги за кон­церты сы­на за год впе­ред. В 11 — 12 лет он иг­рал на свадь­бах, ра­ботал та­пером, а в пе­реры­вах меж­ду се­ан­са­ми с удо­воль­стви­ем го­нял в фут­бол со сверс­тни­ками. Да­вид ве­лико­леп­но вла­дел инс­тру­мен­том.

Бу­дучи еще сов­сем мо­лодым че­лове­ком, он мно­го ез­дил по стра­не в ка­чес­тве кон­цер­тмей­сте­ра ве­дущих
пев­цов то­го вре­мени.

В на­чале Пер­вой ми­ровой вой­ны на од­ном из ве­черов Да­вид поз­на­комил­ся со сво­ей бу­дущей же­ной,
сту­ден­ткой пос­ледне­го кур­са Ки­ев­ской кон­серва­тории Це­цили­ей Чуд­нов­ской, ко­торая при­еха­ла на ка­нику­лы к ро­дите­лям.

В го­ды Граж­дан­ской вой­ны Да­вид слу­жил в агит­бри­гаде дей­ству­ющей Пер­вой Кон­ной ар­мии Бу­ден­но­го. Там он на­чал пи­сать му­зыку к спек­таклям труп­пы «Си­няя блу­за». Же­на его прош­ла с ним поч­ти всю вой­ну.

Же­лание со­чинять ни­ког­да не по­кида­ло его. Да­вид Иса­ако­вич пи­сал ро­ман­сы, пес­ни, инс­тру­мен­таль­ные пь­есы. В 1926 го­ду ему пред­ло­жили ди­рижер­скую дол­жность в Рус­ской опе­рет­те во Вла­дивос­то­ке. В семье уже двое де­тей, Ли­за и Эмиль (в бу­дущем из­вес­тный сак­со­фонисг, про­рабо­тав­ший в ор­кес­тре Л.Уте­сова 26 лет).

Че­рез два го­да Рус­ская опе­рет­та при­ез­жа­ет в Хар­бин на гас­тро­ли, где Да­вид Иса­ако­вич вмес­те с же­ной час­то выс­ту­па­ет в кон­цертах Хар­бин­ской фи­лар­мо­нии.

В на­чале 1933 го­да опе­рет­та ста­ла по­тихо­неч­ку рас­сы­пать­ся. Был из­ме­нен ре­пер­ту­ар, и труп­па от­пра­вилась на гас­тро­ли по Ки­таю: Пе­кин, Цин­дао, Тянь­цзинь, Чань-чунь, Дай­рен, по­ка не обос­но­валась в Шан­хае, ко­торый выг­ля­дел как нас­то­ящий ев­ро­пей­ский го­род. Для Да­вида Иса­ако­вича на­чалась но­вая по­лоса твор­чес­тва. Бы­ла пос­тавле­на опе­рет­та «Силь­ва» И.Каль­ма­на, в ко­торой роль Стас­си с ог­ромным ус­пе­хом ис­полни­ла Це­цилия Алек­сан­дров­на (у нее бы­ли прек­расные во­каль­ные дан­ные), а к при­ез­ду в Шан­хай ком­по­зито­ра Р. Фрим­ля блес­тя­ще бы­ла сыг­ра­на его зна­мени­тая опе­рет­та «Роз-Ма­ри». В этот пе­ри­од Да­вил Иса­ако­вич со­чинил мною ро­ман­сов и инс­тру­мен­таль­ных пь­ес. Бы­ла на­писа­на му­зыка к ба­лету «Мас­ки го­рода». Ба­лет про­шел «на ура» и имел прек­расную прес­су. К это­му вре­мени опе­рет­та окон­ча­тель­но рас­па­лась, и Да­вид Иса­ако­вич соз­да­ет джаз-ор­кестр. Ув­ле­чение джа­зовой му­зыкой приш­ло к не­му еще рань­ше.

Мысль о воз­вра­щении на ро­дину не по­кида­ла его, как вдруг он по­луча­ет со­об­ще­ние о смер­ти от­ца, о труд­ностях в семье. Ели­заве­та Да­видов­на по­яс­ня­ет: «Па­па был очень доб­рый, впе­чат­ли­тель­ный че­ловек. Пос­чи­тав се­бя ви­нов­ным в том, что так тя­жело жи­вет­ся его семье,   он   при­нима­ем ре­шение о воз­вра­щении».

Шел 1935 год. Мос­ква встре­тила неп­ри­вет­ли­во: ни ко­ла, ни дво­ра, ни ра­боты. Че­рез год Да­вид Иса­ако­вич
соз­дал свой джаз-ор­кестр, при этом еще, ус­тро­ив­шись на ки­нофаб­ри­ку, пи­сал му­зыкаль­ные соп­ро­вож­де­ния для ки­нох­ро­ники: физ­куль­тур­ный па­рад, вой­на в Абис­си­нии, «По­лет ге­ро­ев» — о
бес­по­садоч­ном пе­реле­те Чка­лова, Бе­ляко­ва, Байду­кова Мос­ква-Се­вер­ный по­люс — Се­вер­ная Аме­рика. Его
ор­кестр выс­ту­пал с блис­та­тель­ным джаз-ре­вю* в рес­то­ране «Мет­ро­поль», ко­торое сде­лало рес­то­ран од­ной из са­мых прив­ле­катель­ных кон­цер­тно-раз­вле­катель­ных эс­трад в Мос­кве. В этом же го­ду ему пред­ло­жили на­писать му­зыку к филь­му «Ле­ноч­ка и ви­ног­рад» с Ями­ной Жей­мо и Бо­рисом Чир­ко­вым в глав­ных ро­лях. Он при­ехал на Лен­фильм, где со­чинил му­зыку (пос­ле арес­та его имя в тит­рах бы­ло за­мене­но фа­мили­ей ком­по­зито­ра Н.
Стрель­ни­кова, ав­то­ра опе­рет­ты «Хо­лоп­ка»). Да­вид Иса­ако­вич был при­нят в Мос­ков­ский со­юз ком­по­зито­ров.

Кто-то из зна­комых по­мог ку­пить ма­лень­кую ком­на­ту в ком­му­нал­ке. Сколь­ко бы­ло ра­дос­ти, что на­конец-то
по­явил­ся свой угол (в этой ком­на­те Да­вид Иса­ако­вич про­жил 3 ме­сяца). Жизнь по­нем­но­гу на­лажи­валась. Еще жи­вя в Хар­би­не, он на­писал опе­рет­ту «К тем бе­регам» на либ­ретто И. Коз­ло­ва, о судь­бах рус­ской эмиг­ра­ции. В 1937 го­ду она бы­ла при­нята к пос­та­нов­ке в Мос­ков­ском те­ат­ре опе­рет­ты...

Ели­заве­та Да­видов­на не раз об­ра­щалась к за­веду­ющей ли­тера­тур­ной и му­зыкаль­ной частью по по­воду учас­ти нот­но­го ма­тери­ала опе­рет­ты. Но, к со­жале­нию, ей так ни­чего най­ти не уда­лось. Во вре­мя вой­ны про­пали все плас­тинки Да­вида Иса­ако­вича, а его по­тами со­седи рас­тапли­вали печ­ку…

Да­вида Гей­гне­ра заб­ра­ли пря­мо с кон­церта джаз-ор­кес­тра в рес­то­ране «Мет­ро­поль», в пе­реры­ве меж­ду пер­вым и вто­рым от­де­лени­ями. Приг­ла­сили к ди­рек­то­ру, где его уже жда­ли двое. Ему раз­ре­шили пе­ре­одеть фрак и
ла­ковые туф­ли и, не дав поп­ро­щать­ся с же­ной, увез­ли на Лу­бян­ку нав­сегда...

«А я жда­ла. Я ему пи­сала пись­ма. Пря­тала под пи­ани­но. А ког­да де­лали ре­монт, отод­ви­нули пи­ани­но. Там бы­ло та­кое! Ма­ма чуть в об­мо­рок не упа­ла, ког­да про­чита­ла, как я рас­ска­зыва­ла про свои де­ла, де­лилась. Мне его не хва­тало. Вот при­дума­ла, что я ему пи­шу, по­том дей­стви­тель­но ста­ла пи­сать и пря­тать пись­ма. Я пом­ню, вдруг на ме­ня на­пало, я по­бежа­ла, па­пины туф­ли от­несла в мас­тер­скую. Мне по­каза­лось, на­бой­ки сте­сались. А вдруг он при­дет, чтоб туф­ли его жда­ли. Ког­да я при­ходи­ла из шко­лы, пер­вое, что я смот­ре­ла, нет ли его шля­пы и паль­то на ве­шал­ке. Мо­жет быть, он уже до­ма», — вспо­мина­ет Ели­заве­та Да­видов­на.

Его расс­тре­ляли за пять дней до 40-ле­тия.

Внук Да­вида Иса­ако­вича, Бо­рис Алек­сан­дро­вич, — ком­по­зитор, прек­расный му­зыкант, пе­дагог – хра­нит имен­ную
ди­рижер­скую па­лоч­ку чер­но­го де­рева с над­писью на се­реб­ря­ном коль­це «Хар­бин», по­дарен­ную де­ду в день бе­нефи­са. Вся труп­па выш­ла в тот ве­чер на сце­ну с цве­тами, по­дар­ка­ми, ад­ре­сами, при­ветс­твуя сво­его кол­ле­гу.

Те, кто проч­тет эту ис­то­рию о судь­бе Да­вида Гей­гне­ра, мо­гут по­думать или ска­зать: «Ну и что! Та­ких су­деб бы­ло в то вре­мя столь­ко!» На это я мо­гу от­ве­тить сло­вами до­чери Да­вида Гей­гне­ра: «...не по­тому что мой па­па ос­та­вил ка­кой-то не­обык­но­вен­ный след, нет, он обык­но­вен­ный по­рядоч­ный, чес­тный, та­лан­тли­вый че­ловек, и толь­ко. Но та­ких лю­дей, как он, бы­ли мил­ли­оны. По­чему они дол­жны так уй­ти из жиз­ни, что­бы ник­то ни­ког­да о них ни­чего не уз­нал? По­чему?»

Я наш­ла его фа­милию на CD — дис­ке «Ста­лин­ские расс­трель­ные спис­ки» (см. сайт «Ме­мори­ала» www.memo.ru):

Гей­гнер Да­вид Иса­ако­вич
Год рож­де­ния: 1898
Мес­то рож­де­ния: мест.Ка­зати­но Ки­ев­ской обл.
На­ци­ональ­ность: ев­рей
Об­ра­зова­ние: сред­нее спе­ци­аль­ное
Пар­тий­ность: б/п
Ра­бота: ру­ково­дитель джаз-ор­кес­тра в рес­то­ране гос­ти­ницы «Мет­ро­поль»
Мес­то про­жива­ния: Мос­ква,  Зво­нар­ский пер., д. 3, кв. 4
Да­та арес­та: 03.12.1937
Осу­див­ший ор­ган: ВКВС СССР
Да­та осуж­де­ния: 08.01.1938
Об­ви­нение: шпи­онаж и под­го­тов­ка те­рак­та
Да­та смер­ти: 08.01.1938
Да­та ре­аби­лита­ции: 08.12.1956

Я ис­крен­не хо­тела, что­бы о Да­виде Гей­гне­ре, блес­тя­щем му­зыкан­те, та­лан­тли­вом аран­жи­ров­щи­ке, ком­по­зито­ре, чес­тном, доб­ром, «зо­лотом па­пе» уз­на­ли из этой та­кой же ко­рот­кой ис­то­рии, как и его жизнь.