СКАНДИНАВИЯ

Опубликовано: «Незаконченное прошлое: из жизни кинематографистов» Н. Лыткин "Как в кино. Записки кинохроникера"; изд.: – М.; Современник; 1988; с. 205-219). Фото: "В. И. Ленин в Стокгольме с группой русских политэмигрантов по пути из Швейцарии в Россию. Швеция, 31 марта (13 апреля) 1917 г.". Автор фото В. Мальстрем. (Фото: «Общественное достояние»)

...Начало февраля 1952 года. Я назначен представителем «Совэкспортфильма» в Осло, столице Норвегии.

Тихий город покрыт мягким, чистым снегом и кажется провинциальным. На улицах флаги с пятью цветными кольцами: идет шестая Белая олимпиада. Наша страна в зимних олимпийских играх еще не участвует.

Первое, что бросается в глаза на улицах Осло, — высокий рост и спортивная осанка прохожих, и мужчин, и женщин. Видны результаты занятий спортом. Упитанных дам в этой стране я просто не встречал.

Независимым государством Норвегия стала 1905 году, когда была разорвана уния со Швецией. Маленькая страна дала миру много известных имен: Григ, Ибсен, Бьёрнсон, Кнут Гамсун, Нансен, Амундсен, Тур Хейердал...

Любовь к лыжам — национальная особенность норвежцев. Но в сохранении здоровья нации большое значение имела борьба с пьянством. Спиртные напитки продавались только в специальных магазинах. Увидя незнакомца, продавец сначала смотрел в особую картотеку, проверяя, нет ли этого покупателя в числе зарегистрированных алкоголиков. Ни в субботу, ни в воскресенье в ресторанах крепкие напитки не подавались.

Вот сцена: в автобус входят пассажиры. Один что-то громко сказал, ему не ответили; он засмеялся, сел и успокоился. Шофер заметил это и вышел из своей стеклянной кабины. В автобусе обычная тишина. Но полицейский за окном строго кивает веселому пассажиру. Тот покорно выходит. Дверцы закрываются, и мы едем дальше.

Идут на прогулку ребятишки из детского сада. Они идут гуськом, каждый держится за веревку. Длинная цепочка долго тянется поперек улицы. Машины стоят. Старшие школьники регулируют уличное движение. Делают они это старательно, с видимым удовольствием. У трамвайных рельсов совсем маленькие норвежцы, в желтых непромокаемых комбинезончиках, похожие на крошечных рыбаков, за обе щеки уплетают снег. Взрослые улыбаются, вероятно вспоминая и свое детство.

Трамвай похож на морскую яхту. Удобные мягкие сиденья, большие чистые стекла, в нем уютно и всегда свободно. Говорили, что еще недавно в трамвае можно было увидеть и самого короля.

Приказания полицейских выполняются беспрекословно. Это воспитывается с детства. В один прекрасный день ребятам в школе говорят: «Сейчас урока не будет. К вам придет полицейский». Полицейский начинает так: «Я расскажу о том, для чего нужна полиция. Ночью вы все спите. Спят ваши мамы и папы, а мы не спим. Мы охраняем вас от воров и бандитов...» и т. д.

Каждое воскресенье Осло становится безлюдным. Жители столицы от мала до велика устремляются в горы кататься на лыжах. Поезда метро переполнены, лыжи укрепляются с наружной стороны вагонов. Едут до Холменколлена или дальше, до Фрогнерсеттера. Там проложена своя лыжня для всех категорий лыжников, от начинающих до мастеров. Постоянно дежурят санитары на собачьих нартах. В Холменколлене сооружен трамплин для летающих лыжников. На международных соревнованиях здесь собирается до ста тысяч зрителей.

Средняя температура января в Осло всего минус пять градусов — влияние Гольфстрима. По солнечным склонам гор лыжники мчатся в купальных костюмах. Вот почему в толпе зимой можно видеть загорелые лица.

В центре города знаменитый Фрогнер-парк. Он интересен скульптурами Густава Вигеланда, создавшего из гранита и бронзы более ста пятидесяти фигур, изображающих разные сцены из жизни человека.

Сильное впечатление производит восьмидесятиметровая колонна, как бы сплетенная из ста двадцати фигур мужчин, женщин и детей. Сделана она из монолитного куска гранита весом в двести пятьдесят тонн. Скульптор трудился над этим произведением тринадцать лет. И хотя оно создано еще задолго до войны, Я не мог отделаться от ощущения, что вижу тех несчастных, которые были уничтожены нацистами...

... Знакомясь с делами, я увидел, что в Норвегии проката созданы две совершенно разные системы фильмов: коммерческая (платные кинотеатры) и общественная (клубы, школы, организации, пароходы, домашние киноустановки). Фильмы, которые заведомо не пойдут в платных кинотеатрах, широко показываются в системе общественного проката.

Все городские кинотеатры принадлежали не частным лицам, а муниципалитетам, или, как их здесь называли, городским коммунам. Директором всенорвежского управления кинотеатров был известный деятель социал-демократической партии Кристофер Омут, а главой прокатной фирмы — госпожа Сонберг, или по-норвежски, фрю Сонберг. Когда мы с ней познакомились, она рассказала, что начала работать в кино много лет назад в Дании в качестве сценариста и ассистента режиссера. Участвовала в создании многих фильмов с участием Пата и Паташона. На ее столе я вижу бронзовые фигурки этих когда-то очень у нас популярных комиков.

Секретарем и переводчиком в нашем представительстве работал Трюгве Нюгор. Русскому языку он выучился на севере своей страны. Он с гордостью вспоминал, как еще в годы гражданской войны в России помогал отцу организовывать доставку угля в блокированный Петроград.

Но писать правильно по-русски Нюгор не мог. Если мне требовалось перевести что-нибудь серьезное, я оплачивал работу посольских переводчиков. Из объединения спрашивают, почему не используется штатный переводчик. В ответ я посылаю несколько переводов газетных рецензий, которые Нюгор делает обычно за несколько минут...

Иностранные фильмы демонстрировались с норвежскими субтитрами. Даже на шведских фильмах, язык которых понятен здесь всем, делались субтитры. Таково требование монопольной субтитражной фирмы.

Однажды в газетах появилась огромная реклама нового антисоветского фильма. Даже в трамваях были расклеены афиши.

Премьера объявлена на понедельник в самом крупном кинотеатре «Колизей». Сегодня четверг. Еду к Омуту. Он принимает меня в своем огромном кабинете. Коренастый, с доброй улыбкой, Омут похож на старого рыбака. Стараюсь возможно мягче уговорить его не выпускать этот фильм на экран.

Я передаю также и просьбу нашего посла. Что же вы раньше мне об этом не сказали? Ведь уже объявлена премьера!

— Но я ведь не знаю, что у вас там! — показываю на картотеку на его столе. Передайте послу — Я постараюсь.

Наступил понедельник. Фильм показан не был. Норвежцы не хотели портить отношений с нашей страной.

Однажды мы ужинали с Омутом и его супругой. Она, выражая симпатии русским, между прочим сказала:

— У нас, норвежцев, есть обычай указывать в своем завещании, какую музыку должны играть на наших похоронах. Я выбрала себе Чайковского.

Омут сказал, улыбнувшись:

— А я заказал мелодию из фильма Чаплина «Огни рампы».

Решив, что все это шутки, я перевел разговор на другие, более веселые темы.

А через некоторое время Омут скоропостижно скончался. На прощальной церемонии в крематории присутствовали руководители норвежского правительства. В наступившей тишине, когда огромный холм венков, закрывавший гроб, стал медленно опускаться, зазвучал орган, и я услышал печальную чаплинская мелодию из фильма «Огни рампы»...

Улица, где жил Омут, названа его именем. Такое очень редко бывает в Норвегии. Установлена и ежегодная премия за лучший норвежский фильм: «Статуэтка Омута».

Во время войны немцы создали на территории Норвегии концлагеря, где в ужасных условиях содержались наши военнопленные.

Мужественные норвежцы всячески старались им помочь. Рискуя жизнью, они спасали их от голодной смерти.

Здесь чтят подвиг советского народа в войне против гитлеровской Германии. На севере страны, в Киркенесе, воздвигнут памятник советским воинам-освободителям. В столице также установлен монумент с надписью: «НОРВЕГИЯ БЛАГОДАРИТ ВАС».

Норвежские кинематографисты совместно с югославскими создали хороший фильм «Кровавая дорога» — о военнопленных. Он шел и на наших экранах.

И все-таки антисоветская пропаганда делает свое дело. 

Однажды наши женщины о чем-то разговорились на улице. Группа школьников долго прислушивалась к незнакомой речи и наконец кто-то из девочек спросил:

Какой вы национальности?

Мы русские, — ответила одна из сотрудниц торгпредства. — А почему вы так внимательно на нас смотрите?

— А почему вы не красные?..

Вот почему показ наших фильмов за рубежом имеет огромное значение, особенно в тех странах, где нет в продаже наших газет, журналов и книг, нет даже граммофонных пластинок, где советские фильмы являются единственным источником правдивой информации о нашей стране.

Осенью 1964 года меня назначают представителем Совэкспортфильма в Швеции.

Еду по железной дороге. Ночью, в Бресте, на границе меняют скаты под вагонами, дальше по Европе будет более узкая колея. Выхожу на перрон. Наш вагон поднят домкратами. Пожилой рабочий сидит, отдыхает. Мы закурили.

— Давно меняешь колеса, папаша?

— Да уж лет сорок.

— И при немцах менял?

— Менял, куда денешься.

Спрашиваю полусерьезно:

— Как же вы их тут пропустили?

— Пропустили их так: в субботу вечером прошел наш поезд с зерном туда и еще должен быть поезд оттуда. Время идет, а поезда от них нет. Дежурный звонит, почему, мол, нет такого-то номера? Завтра узнаете почему, — отвечают. На наших путях стоял состав вагонов-холодильников из Германии. Ровно в четыре часа утра из этих холодильников выскочили немецкие автоматчики, заняли станцию и мост. Начальника станции и парторга убили.

— А крепость?

— Крепость, она в стороне, крепость потом долго держалась.

Тем временем скаты под вагонами уже были заменены, и наш поезд пошел по мосту через реку Буг на польскую территорию.

Разделенный каналами Стокгольм называют северной Венецией. Многие улицы в нем напоминают Ленинград. Машины мчатся густыми рядами, среди такси попадаются наши «Волги». Здесь работало представительство по продаже наших тракторов и автомобилей, и после того как шведы перешли на правостороннее движение, наши «Волги» оказались более удобными для вождения.

Работая в Норвегии, мне приходилось не раз проезжать через Швецию. Вначале казалось, что шведы высокомерны и самолюбивы. Теперь, после того как я прожил в Швеции довольно долго, убедился, что это совсем не так. Я узнал честных, трудолюбивых и очень дисциплинированных людей.

Швед обычно бывает польщен, если его собеседнику-иностранцу известно, что его соотечественники придумали много очень полезных вещей: спички, примус, сепаратор, телефонный аппарат, шарикоподшипники, нержавеющую сталь, шведскую стенку и даже шведский стол. Надо сказать, что и в нашей стране до тридцатых годов телефоны в основном были шведскими.

Как известно, в 1709 году Петр Первый разбил войска Карла XII под Полтавой. Оказывается, на месте той битвы и до сих пор живут потомки пленных шведов. В 1965 году большая их группа приехала в Стокгольм. Здесь это вызвало сенсацию. Некоторые из гостей даже сохранили свой язык и обычаи. Их всячески обхаживали, предлагали остаться. Но они не приняли буржуазного уклада жизни и предпочли возвратиться в родной колхоз под Полтаву.

Конечно, успех помнится лучше, чем поражение. В городе Упсала сохранился старый дворец. В одном из его залов висит большая картина, изображающая разгром русских войск под Нарвой. Храбрые шведы геройски размахивают саблями, а жалкие бородатые русские солдаты снопами валяются в канавах.

Представительство Совэкспортфильма разместилось на пятом этаже старого жилого дома. Там же была и моя квартира.

Отопление печное. Каждый месяц мне доставляют дрова. Страдающий одышкой рабочий таскает огромные мешки с поленьями. Однажды в дверях представительства раздался звонок. Вошли два любезных Джентльмена в цилиндрах и фраках. Гости оказались трубочистами. Быстро сделав свое дело, они удалились.

Для меня огромное удовольствие вечерами топить печи. Трещат березовые поленья, освещая тихие комнаты. Вспоминается детство, встают картины путешествий, войны...

Моего помощника и переводчика Вольгера Юнсена знали и любили многие наши кинематографисты. Мы с ним были знакомы уже более десяти лет. Это очень искренний и трудолюбивый человек.

Он говорил по-русски, как москвич, и очень любил нашу страну. Как-то он рассказал о таком случае, происшедшем в московской гостинице. Лифтер, угождая иностранцам, к скромно одетому Юнсену отнесся пренебрежительно. Юнсен возмутился и стал громко упрекать лифтера в низкопоклонстве. Его оборвали:

— Не суйся не в свое дело!

— Но вы же советские люди, как вам не стыдно!

Подошел суровый администратор:

— Пройдемте со мной!

В кабинете, увидев его шведский паспорт, стали смущенно извиняться. Хорошо проучил.

Юнсену я привил вкус к прокату наших фильмов. А то, что их смотрят, значит, что наше киноискусство в определенной мере нейтрализует антисоветскую пропаганду. Ведь миф об «американском образе жизни” был создан через коммерческий прокат голливудских фильмов. Не говоря уже о том, сколько прокатчики на них заработали!

В одном из лучших кинотеатров Стокгольма состоялась премьера фильма «Война и мир». Среди зрителей был и внук писателя Никита Львович Толстой. Через несколько дней мы с режиссером Сергеем Бондарчуком и актрисой Ириной Скобцевой были приглашены к шведским Толстым, братьям Никите и Павлу. Где-то в лесу около города Упсалы стоит маленький деревянный домик.

В прихожей на маленьком  столике видим фотографию Л. Н. Толстого с надписью: «Шведскому деду от русского деда». «Шведским дедом» был очень известный в те времена врач, толстовец, приезжавший в Россию в конце прошлого века, чтобы помогать Льву Николаевичу устраивать столовые для голодающих крестьян. Врач приезжал с дочерью, на которой потом и женился сын писателя Лев Львович.

Вдоль стен стояли шкафы с русскими книгами и старыми журналами. Нам показали снимок из журнала «Нива» за 1910 год: около стола группа детей. Внизу подпись: «Внуки Льва Толстого», и мы легко узнаем наших приветливых хозяев. Оба чем-то похожи на деда и совсем не похожи друг на друга. Они показывают нам письма бабушки Софьи Андреевны. Там много сказок и рисунков, она была хорошей художницей.

После Февральской революции их отец Лев Львович оказался в Японии, где сидел в тюрьме за карточные долги. Тем временем Софья Андреевна отправила невестку и внуков на их родину, в Швецию. Никита теперь работает в какой-то сельскохозяйственной организации, на его визитных карточках изображена графская корона. Он не раз бывал в Советском Союзе и встречал там старых приятелей, которые утверждали, что он еще сохранил «петербургский акцент».

... В Стокгольм прибыл Михаил Шолохов получать Нобелевскую премию.

Шведское телевидение каждый год перед награждением премиями показывает документальные фильмы, посвященные новым лауреатам. Накануне вручения сидим у телевизора и смотрим фильм о Шолохове. Вначале диктор рассказал о творчестве писателя. Под старинную казацкую песню появились на берегу Дона всадники в бурках. Затем дом писателя в станице Вешенской. Трогательно выглядела маленькая старая школа. Вся стена в классе завешана детскими пальтишками.

Шел урок английского языка. А вот интервью со старухой казачкой. Блестя металлическими зубами, она говорит:

— Это я и есть Аксинья! Это все про нашу жизнь и все-чистая правда!

Сам Шолохов очень интересно рассказал о том, как начинал писать.

Вручение Нобелевских премий обставляется очень торжественно. В зале король с семьей, весь высший свет. Президент Шведской академии сообщает биографию заслуги каждого. После каждого награждения долго играет оркестр.

Еще накануне лауреатов знакомят с предстоящим сложным ритуалом. Их ведут на сцену, показывают, где садиться, когда вставать, кому кланяться, и как подходить к королю. Все должны быть во фраках.

Награжденные один за другим должны медленно сойти со сцены, поклониться сидящим в первом ряду дамам и направиться к королю за поздравлениями.

Журналисты подметили, что Шолохов не поклонился королю. Объяснили они это так: «Казаки никогда не кланялись даже своему царю».

Я узнал о том, что в годы гражданской войны, блокады и разрухи в Швеции, по предложению Ленина, были заказаны паровозы, очень нужные молодой Советской Республике. Шведы сделали пятьсот паровозов. С большим риском доставлялись они через Финляндию, через Балтийское море. Я понял, что это интересная тема для фильма.

Изучая эту историю, я познакомился со шведским гражданином Владимиром Семичевым, автором более сорока сценариев. На наших экранах шел фильм по его сценарию «Она танцевала одно лето». Семичева ребенком увезли из Петрограда в Швецию. Он один из редакторов интересного трехтомного издание «Россия в иллюстрациях». Книги на прекрасной бумаге вышли из печати в 1945 году. История России, Октябрьская революция, мирное строительство, Отечественная война; географическое разнообразие, природные богатства страны, жизнь союзных республик, культура, искусство, репродукции картин русских художников — все это представлено с большой симпатией к нашей стране. Для меня было приятной неожиданностью увидеть в этих книгах и свои снимки: «Охота на тигров», «Морские котики на острове Беринга» и многие другие. Они попали туда через Фотохронику ТАСС.

Рассказываю Семичеву о том, как в первые годы революции в Швеции по заданию Ленина делались паровозы, и вижу, как заблестели его глаза.

— Дарю вам эту тему, если вы договоритесь со шведской фирмой о постановке совместно художественного фильма с нашими кинематографистами  по вашему сценарию. Через неделю Семичев приносит мне либретто будущего фильма и копию телеграммы в Москву, которую послала крупнейшая фирма «Свенск фильминдустри», предлагая совместную постановку будущего фильма. Позднее и сам Семичев включился в работу съемочной группы.

В результате был создан советско-шведский фильм «Человек с другой стороны». Из Москвы на съемку приезжали актеры Вячеслав Тихонов, Михаил Глузский и Валентин Гафт. Со шведской стороны снималась Биби Андерсен.

Вольгер Юнсен сочувственно относился к моему желанию самому заняться съемками, тем более что он был в курсе одной давно волнующей меня темы. Задолго до приезда в Швецию я видел фотографию, где снят В. И. Ленин, идущий по улице Стокгольма с группой шведских социал-демократов и своих товарищей, возвращавшихся из эмиграции в 1917 году.  Я решил выяснить, жив ли кто-нибудь из тех, кто изображен на фотографии. Оказалось, в Стокгольме живет Отто Гримлюнд, имя которого не раз встречается в примечаниях к Полному собранию сочинений В. И. Ленина.

С волнением осматриваю квартиру Отто Гримлюнда. Старые русские газеты, журналы, плакаты лежали кипами на столе, полках и подоконниках.

Хозяин с гордостью показывает фотографию Владимира Ильича, первый официальный портрет Председателя Совнаркома с собственноручной подписью на немецком языке: «Любимому другу и товарищу Отто Гримлюнду, 15 апр. 1920 года. В. Ульянов (Ленин)»

Это была фотография Ленина, которую я видел еще в нашей сельской школе.

В 1917 году Гримлюнд встречал Ленина в шведском портовом городе Треллеборге. Первое, что его поразило, когда он увидел выходящую с парома группу русских эмигрантов,  — как бедно и плохо все  они одеты. Связки книг в руках — единственный их  багаж. Эта группа и была изображена на известной фотографии. Фоторепортер газеты «Дагенс нюхетер» Мальмстрем рассказывал мне, что это его отец, известный в свое время фотограф, увековечил для потомства В. И. Ленина и его спутников, идущих по улице Стокгольма в 1917 году. Отец Мальстрема в те годы сам готовил фотоэмульсию, сам поливал ею стеклянные пластинки. Оригинальный негатив был передан сыном в Музей Ленина, в Москву.

Мне удалось организовать и снять беседу Отто Гримлюнда и Вольгера Юнсена о Ленине. Отто Гримлюнд говорил по-шведски, а вел беседу и переводил на русский Вольгер Юнсен. Привожу полностью магнитофонную запись, сохраняя стиль переводчика.

Вольгер Юнсен. Мы только что видели портрет Ленина, который он вам подарил. Расскажите, когда и где вы получили этот портрет?

Отто Гримлюнд. Мы сидели с немецким делегатом Альбертом, его настоящая фамилия - Эберлайн, и разговаривали с Лениным о его портрете. Он посмотрел на нас и улыбнулся. Он был не из тех, кому нравилось раздавать свои портреты и автографы. Эберлайн меня поддержал, и через определенное время мы получили два портрета. И не только портреты, он тогда сделал надписи на портретах, каждому лично.

Эберлайн был убит Гитлером, и я думаю, что этот портрет, который остался у меня, - уже единственный из тех. Это для меня, безусловно, большая ценность.

В. Ю. Вы встретились с Лениным весной 1917 года в Швеции?

О. Г. Я был в южной Швеции, в городе Треллеборге, и там встретил Ленина. Мы ехали в поезде из Мальмэ в Стокгольм. Это была незабываемая ночь. Мы были в одном купе. В этом поезде я узнал Ленина и как политика, и как человека. Ленин как политик был готов ставить вопросы... Пока он не принял собственного мнения о чем-нибудь, он всегда спрашивал. Я отвечал как мог на его вопросы о шведском рабочем движении, о левых социалистах, о молодежном движении. После этого была моя очередь ставить вопросы, как он смотрит на политическое положение в Петрограде.

В. Ю. Когда вы общались в Стокгольме, какое у вас сложилось впечатление о Ленине как о человеке?

О. Г. Правда, это впечатление было получено мною еще в поезде ночью. Ну, конечно, в течение дня это укреплялось и подтверждалось. Мы целый день были вместе. Самым главным для него в этот день было получить политическую декларацию с нашей стороны. Его жена и друзья считали, что ему необходимо купить себе одежду, использовать случай, что они в Стокгольме. Он не был таким, как современные дипломаты, он не обращал внимания на одежду, но мы уговорили его купить новый костюм. Мы пошли вместе в ПУБ, в магазин, принадлежавший кооперативному союзу. Мы пошли туда и купили тот костюм, который в настоящее время находится в Музее Ленина. Когда мы предложили ему купить еще кое-что, он пошутил: «Я еду B Россию не для того, чтобы открыть магазин мужской одежды, я еду делать революции».

В. Ю. После этого вы были несколько раз в Москве. Как нам известно, вы встречались с Лениным в Москве.

О. Г. Я обычно жил в Кремле, когда приезжал в Москву. Помню, как-то мы решили с товарищами выйти вечером город посмотреть Москву. На лестнице мы встретили Ленина, он спешил к нам с бумагами в руках. Он быстро поднимался наверх, хотел с нами поговорить, а мы сказали, что идем гулять. Мы все пошли на компромисс: сначала погуляем, а потом будем пить чай. Мы увидели тихую, ночную Москву. Тогда на Западе много рассказывали сказок о Москве, о том, что там происходит. Мы возвратились на Красную Красную площадь, и перед тем как войти в Кремль, Ленин неожиданно сказал: «А пропуска-то у меня и нет! Вдруг не пустят?»

Мы засмеялись, мы знали, что его пустят. И конечно, пустили. После этого мы пили чай и просидели почти всю ночь, пока он не сказал: «А что мои строгие товарищи из ЦК скажут, узнав, что я так долго у вас сижу и разговариваю?» Он засмеялся и ушел.

В дни, когда наша страна отмечала столетие со дня рождения В. И. Ленина, магнитофонная запись этой беседы передавалась по Всесоюзному радио. Позднее я передал эту запись в Центральный музей В. И. Ленина.

В канун юбилейной даты моя заявка на документальный фильм о пребывании Ленина в Швеции была принята. С моим старым спутником по путешествиям В. Микошей мы начали съемки.

В Стокгольме были найдены новые интересные материалы о Ленине. В Королевской библиотеке хранятся книги за многие годы, в которые посетители записывались сами. Там и были найдены автографы Ленина, тогда он называл себя конспиративным именем «Фрей».

Редкие исторические кадры кинохроники мы получили от шведского телевидения. Надо сказать, что у них прекрасно организованная, богатая фильмотека. Весь исторический фильмофонд скопирован на шестнадцатимиллиметровую пленку. Составлена подробная картотека с указанием необходимых сведений об изображении. Удивительно, что всем этим хозяйством ведает один человек. Он помогает в выборе материала, сам принимает и выдает заказы.

Мы проследили весь путь Ленина через Швецию от южного порта Треллеборг до Хапаранды, что на границе с Финляндией.

Фильм «Поезд в революцию» имел большой успех. На Лейпцигском международном кинофестивале он получил первый приз — «Золотого голубя».