Заявка на литературный сценарий документального фильма «Птица небесная»

Из книги "«Незабытые рассказы сердца». Вячеслав Орехов и его творчество" (2021).

Заявка на литературный сценарий документального фильма «Птица небесная»

25.06.2022

Вячеслав Орехов

Родился 20 февраля 1940 года в деревне Коломенки Тамбовской области; режиссер документального кино, сценарист, оператор, композитор. Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (2002). Призер отечественных и международных кинофестивалей. Академик Российской Академии Кинематографических искусств «Ника».

Источник: книга "«Незабытые рассказы сердца». Вячеслав Орехов и его творчество". (Изд. — Москва, 2021 год, 292 стр., 176 илл.; с. 152-154).

«Художник я, может, и небольшой, но пою свою песню», – любит говорить Василий Иванович Губин. Или: «Ты говоришь, я чем-то похож на Жегина? Это хорошо, что похож, а я думал, что моё искусство уже ни на что не похоже!» – смеётся в усы. И тут же: «Нет, милый, ни в каких подпорках я не нуждаюсь. Жегин сам по себе, хоть мой учитель, а я сам по себе, хоть и его ученик». А то и так: «Матисс, как и я, (именно – «как и я»!) в преклонном возрасте тоже (!) увлёкся аппликацией. Но у нас с ним главное отличие в том, что он шёл от… (и далее – рассуждения от чего шёл Матисс, а от чего – Губин).

В общем, цену себе знает этот Губин. Но забавно-трогательно, что этот юркий маленький старикашка с тараканьими, во все стороны, усами, всей своей фигурой напоминающий нахохлившегося воробья, в коем еле душа держится, толкует на равных с Матиссом об искусстве.

Конечно, Губин, может, не Репин или Суриков, но художник замечательный, от Бога, как говорят, а, главное, человек необычайно редкостный.

В Губине много сермяжного, идущего от земли: основательность, рассудительность, хитреца, конечно, есть.

Да ведь хитреца в основном на то, как обмануть свои старческие недуги (ведь уже 80!) и в очередной новый день добраться до своей старой, похожей на диковинного зверя, брошенной деревянной колоде в ближнем парке. С колодой он «дружит», разговаривает по душам (уверен, что в каждом предмете есть своя душа). А, главное, это его обжитое место, откуда хорошо рисовать и зимой, и летом.

Живёт в старом Губине страсть к живописи. Через все невзгоды пронёс её, через голод, войну. (Воевал с первых дней в пехоте, в роте был самым малым по росту бойцом, но, как говорится, был мал, да удал – командование не раз в пример ставило за храбрость). Говорит: «Раз жив остался, значит, неспроста», – судьба поручила ему важное дело, какое кроме него никто не сделает (в искусстве, разумеется). Поэтому всё, что мешает его искусству, он враз отметает. Любил, бывало, пропустить стаканчик-другой винца для выравнивания душевных сил и закрутить по-солдатски козью ножку крепкого самосада, но после того, как однажды самого скрутило под козью ножку, доктор сказал: ни-ни, иначе – того… Бросил и табак, и вино, чтобы не мешали выполнять его губинскую миссию на земле.

Из 20-х годов от великолепных учителей Жегина и Чекрыгина принёс большую живописную культуру, уважение к мастерству, к школе. Гордится, что не на дороге найденный, а корни свои имеет, и продолжатель, так сказать, хоть и далеко не всегда занимался именно своим делом.

Когда в начале 30-х разогнали всякие группировки и сделали Союз художников, чтобы думали все не как попало, кем только Губин не был: и маляром, и охранником – имел кобуру (а в ней вместо нагана носил бутерброд с салом). Чудной и чудный этот Губин. В последнее время пристрастился разных букашек рисовать: всё-таки анималист! Сам знаменитый Ларионов писал когда-то Жегину из Парижа, где в 20-е выставлялись работы Василия Ивановича: «Особенно хорош ваш Губин!» Гордится этим всю жизнь.

В суете мы людей-то почти не замечаем, где уж тут до букашек! А он – нет: «Если внимательно разглядеть – до чего ж интересные создания, дух захватывает. Мне го-ворят: чего ты дохлых комаров рисуешь, это же мусор! А я отвечаю: для кого мусор, а для меня нет! Ведь этот комар сейчас дохлый, но ведь когда-то он жил, он любил, он пел серенады!.. Так вот, я ему, этому комару, жизнь продлеваю моим искусством, кроме всего прочего». И уж, наверняка, добавит: «Моему искусству обязательно поклониться нужно!» – смеётся с хитрецой. Поклониться, разумеется, для того, чтобы лучше рассмотреть этих букашек на его рисунках по причине их невеликости.

Живёт полнокровной жизнью старикашка – воробей Губин. На таких земля держится. Они несут в себе извечные ценности бытия: народную мудрость, доброту и какую-то особую надёжность (хотя порой ершист, суетлив и говорлив). С их уходом мир беднеет, тускнеет.

Об этом фильм, который предпочтительно сопроводить рассуждениями самого Губина о жизни, о душе, об искусстве.



Материалы по теме